Эпидемия смертей и амнистии

В российских соцсетях, СМИ, исторической народной памяти, вновь, как мрачный факел, вспыхнул март 1953 года, напомнивший о тех событиях, что нахлынули на нашу страну, громадный и великий СССР, сразу после смерти 5 марта того же года Иосифа Сталина.

Трудно представить себе более мрачную весну, чем март 1953 года. Конечно, траурный цвет весне придала смерть Сталина. Я, одиннадцатилетний мальчишка, воспитанный в духе советской пионерии,

застрял возле библиотеки им. Ленина в плотной толпе, которая направлялась проститься с телом Сталина 9 марта в Дом союзов. Мощную, многотысячную похоронную процессию остановили конные и пешие милиционеры перед выходом на Манежную площадь, а за ними, как баррикада, стали в два ряда пустые грузовики.

Не успели, не дошли. Люди слышали похоронные залпы, многие плакали, иные рыдали до истерики, горе было объёмным, ощутимым, оно ощущалось как ком в груди. Я не мог удержаться и плакал украдкой, стыдясь, как все мальчишки, любых слёз. А потом началась вакханалия.

Чтимая народом, воспетая в стихах конная милиция стала разгонять толпу. Опытные наездники заставляли своих лошадей пятиться крупами на людей. Лошади взбрыкивали, лягали мощными задними ногами, ударяли копытами в груди и головы, а сами милиционеры наотмашь, направо и налево, хлестали плетями людей по головам и лицам. Стоял вой, звучали неистовые проклятия, несколько раз я спотыкался о тела упавших, каким-то чудом не упал сам. Меня втащили за руки в распахнувшееся окно, и я успел увидеть, как в кузова автомашин заграждения забрасывали безжизненные тела. Кто-то из мужчин, втащивших меня, яростно прошептал:

- Сам сдох, так и за собой других тащит!

Похожую фразу я услышал уже вечером, дома, когда родная тётка, библиотекарь Мария Ивановна, врачуя мои многочисленные ссадины и ушибы, сказала горестно:

- Смерть с этим великим зверем всегда рядом.

- Чему ты учишь ребёнка! – закричала мама.  - Это всё случайно!

А через два дня немногочисленные открытые московские церкви были забиты гробами с раздавленными покойниками и их роднёй. В эти же дни хоронили великого русского композитора Сергея Прокофьева, скончавшегося тоже 5 марта. Похороны на Новодевичьем кладбище прошли незаметно.

Слом в восприятии слова "Сталин", удар по психике, были столь мощны, что в обрушившейся на меня ночной бессоннице, я достал учебник истории, вырвал из него портрет вождя и до утра воспалённо вглядывался в такие знакомые черты, пытаясь понять, так же он дорог мне, как был ещё утром? Кончилось всё воспалением лёгких и почти недельном забытьём.

С той поры пионер Дима Ледовской стал плотно изучать политику, что заметно изменило в худшую строну восприятие жизни, отношение к людям, сменило в более тёмные тона цветовую окраску надежд и планов, и, это уже к счастью, подтолкнуло к мыслям о Боге и вечности.

Не сомневаюсь, что изменения к восприятию жизни, поиск новых истин, сомнения - охватили множество советских людей именно с весны 1953 года, начиная с этих страшных, трагических событий.

А март 1953-го продолжал сотрясать психику населения СССР раз за разом. Ничто не давало уверенности в том, что жизнь станет лучше.

Продуктовые очереди стали больше, прекрасно помню, как я с пяти утра занимал очередь за маслом, мясом, молоком, дефицит был на всё. В том числе и на власть.

Появление на вершине власти безликого Георгия Маленкова надежд не прибавило, скорее наоборот. Борьба и сумятица в правящей верхушке страны доходили до населения в самых диких слухах. Говорили о покушениях, заговорах, шпионаже, вредительстве. Царило тревожное ожидание – что дальше? Ненавистница Сталина, тётя Мария Ивановна пару раз заметила:

- При нём, конечно, порядок был. Как в тюрьме…

Именно "тюремными событиями" взорвалась весна 1953 года. Грянула "бериевская амнистия" и на свободу вышло по официальной статистике 1 203 738 бывших уголовников. Политических заключенных там практически не было. В московских дворах, на бульварах, появились юноши и мужчины в серых кепочках с пуговкой на темени, в ярко начищенных, приспущенных в гармошку сапогах, длинных пальто с обязательным белым шарфиком.

Резко возросло число краж, грабежей, драк, вечером на улицах стало опасно. Но появились и солдаты. Мы, группка пацанов, видели, как на Гоголевском бульваре несколько солдат скрутили почти безумного хулигана в кепочке, перевалили его через парапет, закинули в крытую брезентом машину и увезли. А вслед ей бежали человек шесть мужиков в белых шарфиках и, никого не боясь, грозили солдатам кулаками. В нашем дворе в драке был зарезан 15-летний школьник, но опять же солдаты схватили убийц прямо во дворе. Конечно, это были те же, как мы стали их называть, "кепочки".

Моя мама, интеллигентная писательница, считала амнистию благородным деянием Лаврентия Берии, а Мария Ивановна определила всё как расшатывание государства с целью переворота и захвата власти. И я, правда, ещё не вступая в спор, впервые больше поверил тётке-библиотекарю, а не идеалистке маме.

По слухам, потом выяснилось – фактически, бандитский беспредел кипел в Улан-Уде, где организовался распределительный пункт для освобожденных уголовников. "Кепочки" сеяли страх в Ленинграде, Ростове, Одессе, лишь в полувоенных городах, где были сильные военные гарнизоны, типа Севастополя, им не дали развернуться.

Дальнейшие события подтвердили предположения Марии Ивановны и многих других, умеющих мыслить советских граждан, о готовящемся захвате власти. Лаврентий Берия чётко понимал, что после смерти Сталина он остался один в окружении ненавидящих его политиков и военных самого высокого уровня. Да и народ не чтил его, а просто боялся.

Амнистия невиданной массы уголовников стала предлогом для усиления роли внутренних войск, подчиненных всесильному министру. Развернув ряды своих внутренних войск, Берия не учел решимости маршала Победы Георгия Жукова, преданной ему Советской армии, соратников в ЦК КПСС, уничтожить сладострастного вожделенца власти и проиграл. Но это было уже позднее.

Март 1953 года так и остался в памяти большинства советских людей мрачным месяцем эпидемий смерти, массовых похорон, тревог, ожиданий, неверия и страха. То, что СССР всё-таки смог выпрямиться и подарить своим народам многие годы стабильности и уверенности в завтрашнем дне похоже на чудо, которое сотворила и подняла на своих плечах именно Россия, терпеливая, многострадальная и всё прощающая. Но это уже совсем другая, но снова великая, история…