Что же ты не вернулся на Родину, Карл!

Весть о трагедии в Техасе ударила нас, россиян, прямо в сердце – усыновленный американцами семнадцатилетний русский подросток арестован по подозрению в убийстве приемных родителей.

Уже известно, что Карла Эдварда Брюэра прежде звали Эдуардом Четиным, что усыновили его в апреле 2005 года, что прежде он жил в Пермском крае и что был тогда психически абсолютно здоров.

Но никто сейчас не знает, что именно заставило мальчишку из России нажать на курок – да и то, что стрелял именно он, ещё предстоит доказать следователям.

Судя по кадрам телевизионных репортажей, чета Брюэров жила в достатке и благополучии. Красивый дом в престижном районе города Кроули, солидная профессия – Трой Джин Брюэр был пилотом American Airlines. Его жена Мэри была домохозяйкой, регулярно посещала церковь, занималась воспитанием троих усыновленных детей – все мальчики были родом из России.

Наверное, соседям Брюэров Карл сейчас кажется монстром. И это не мудрено: американские СМИ рисуют его портрет в чёрных тонах, словно он не сопливый мальчишка, а гангстер со стажем. Американские газеты сообщают, что приемные родители Карла якобы много раз жаловались на него в полицию, якобы Карл употреблял наркотики и воровал всё, что плохо лежит.

Бедный, бедный Карл! Этот вихрастый мальчик с грустными глазами попал под раздачу – из него сейчас пытаются сделать пугало для всех добропорядочных американцев. Мол, смотрите, как ведут себя русские! Мол, как волчонка не корми, он останется опасным зверем!

Добрые слова о Карле произнесла в эфире только его подруга, девушка, которая тоже была усыновлена в России: “Карл был мне как брат, он один из самых милых и добрых мальчишек на свете!”

Жаль, что Америка не стала раем для Карла, горько, что приемная семья не согрела любовью его сердце. За улыбкой часто скрывается боль, которая рвёт и калечит душу. Наверное, не всё ладно было в семье Брюэров, и жизнь с приемными родителями не была мёдом для мальчика из России. Такое, увы, бывает.

Трагедия, случившаяся с Карлом, напомнила мне историю Антона Батракова – другого мальчишки, усыновленного американцами. Но Антон, пережив череду унижений, предательств и обрушившейся на него лжи, сумел вырваться из так и не ставшей ему родной семьи и вернулся из США в Россию.

Антон, который вернулся с холода

В США Антон Батраков попал, когда ему было четырнадцать лет – его усыновила американская семья, забрав из Шумерлинского детского дома в Чувашии. А когда ему исполнилось восемнадцать, парень вернулся в Россию.

“Я счастлив, что вернулся на Родину, – сказал мне тогда Антон. – Россия для меня – мать!"

На расспросы о том, как ему жилось в Америке, Антон отвечал откровенно:

"Сначала был в восторге: приёмные родители, Пит и Катрин Шоки, засыпали меня подарками. Но затем я понял, что сам был для них чем-то вроде живой игрушки. Они относились ко мне, словно к маленькой лялечке – пытались кормить с ложечки, усаживать себе на колени. Я отказывался – начались обиды, придирки. Называть их папой и мамой я не мог, не лежало сердце”.

Приемные родители Антона, наверное, до сих пор не поняли, что мальчишка из России бунтовал из-за того, что чувствовал: их забота и любовь казались ему показными. Он хотел сердечного тепла, но чувствовал лишь холод. Катрин и Пит настойчиво пытались диктовать русскому мальчишке свои правила, пытаясь сломать характер. Не вышло – нашла коса на камень, как говорят в России.

Татьяна Лукьянова, заметитель директора детдома, в котором Антон Батраков жил прежде, беседуя со мной (мы вместе пытались понять причины педагогических ошибок американских усыновителей), отметила главное качество своего воспитанника:

“Антону с раннего детства присуще острое чувство справедливости, он очень искренен и честен. Когда шалил – всегда признавался, чтобы другого не наказали вместо него. Антон рос без мамы, её лишили родительских прав, когда ему было всего два годика, и она не навещала его. Мальчик всегда мечтал чтобы его усыновили, и когда его выбрали американцы, был на седьмом небе от радости!”

Воспитание приёмных детей, конечно, трудное и кропотливое дело. Границы между строгостью и жестокостью взрослые и дети видят по-разному. Отчим и мачеха Антона сами не заметили, как перешли её, дав волю своим эмоциям.

Тлевший в семье конфликт вспыхнул, словно костёр, в который плеснули бензин.

"Они запирали меня в подвале, – вспоминал Антон. – Били по лицу, морили голодом! Я сбежал из их дома, ночевал на улице. Пит и Катрин объявили меня ненормальным, настояли, чтобы меня поместили в психиатрическую больницу. Там меня признали здоровым и отправили в социальный приют в штате Миссури”.

Дела у Антона пошли хорошо – появились друзья, он успешно учился в школе, играл в американский футбол, нашлась новая семья, которая захотела взять его под свою опеку. Но по ночам ему снилась Россия – всё чаще и чаще. Он разыскал своих друзей по детдому через социальные сети, переписывался с ними по ночам.

“Желание вернуться в Россию крепло, – рассказывал мне Антон Батраков. – Обидно было, когда мою страну ругали в американских новостях, совсем не зная нас, русских. Я закончил среднюю школу в США и прилетел в Россию. Когда услышал всюду русскую речь, то ощутил себя счастливым – я дома!”

Не всё гладко складывалось у Антона после возвращения в Россию. Как усыновлённый, он утратил право на жильё, поэтому сначала жил у друзей в Чебоксарах, потом поселился в общежитии. С работой тоже было трудно – пришлось поначалу торговать на рынке. Сейчас Антону уже двадцать один год, он перебрался в Москву, работает в престижной компании, у него двойное гражданство – России и США. Такой вот хеппи-энд у истории, которая тоже могла бы стать трагедией.

Жаль, что ты не вернулся на Родину, Карл!