Космический взрыв эмоций

Такого ЧП у нас не было с советских времен — ракета с экипажем не вышла на орбиту. Слава Богу и конструкторам спасательной системы, российский космонавт Александр Овчинин и американский астронавт Ник Хейг живы.

Авария не стала катастрофой — и это уже хорошая новость.

Инженерам и следователям еще предстоит разобраться с причинами отказа техники, поэтому не стоит спешить с выводами.

Но Интернет взорвался ехидными комментариями, которые нельзя читать без боли, — откуда у некоторых наших соотечественников столько злорадства? Доморощенные диванные "эксперты", "тролли" и "хомячки" устроили в Сети пляски на обломках ракеты. Беснуются, словно ведьмы на Майской горе.

Вот некоторые из злых реплик из социальных сетей:

"Может, освятили ракету не так? Попа надо под суд за халтуру!"

"Астронавт американский, поди, поспешил дырку в борту просверлить".

"Удивляюсь, как еще "Тополя" самопроизвольно не взлетают к американским берегам".

"У Маска бы поучились, у него все неплохо получается".

Подобных ехидных комментариев, увы, очень много. Но большинство людей все-таки искренне сочувствуют нашей общей беде. Ведь космос — он бескрайний, один на всех, без границ, каждый обитатель Земли — его частица.

Специалисты отлично понимают, что космический корабль — не домашний лифт, а сложнейшая система. Кстати, "Союзы" славятся своей надежностью, аварий в пилотируемых полетах у нас не было с 1983 года. Лифт в моей московской сталинке за этот срок ломался куда чаще, чем эта ракета!

Для тех, кто не склонен доверять нашим отечественным авторитетам в области космонавтики, процитирую строчки из письма генерального директора ЕКА Иоганна-Дитриха Вернера главе Роскосмоса:

"Запуск космического корабля "Союз МС-10" с экспедицией на МКС напомнил нам, что реализация космических полетов по-прежнему бросает нам постоянный вызов. Однако безопасное возвращение экипажа подтверждает чрезвычайную надежность транспортной системы "Союз" и ее критическую значимость для всего партнерства по программе МКС.

Роскосмос неоднократно демонстрировал миру свою роль ведущего космического агентства, обладающего выдающимися возможностями в области космической деятельности".

Про то, что космос постоянно бросает нам всем вызов, господин Вернер точно заметил. Мы привыкли к тому, что полеты на орбиту Земли стали вроде бы рутинным делом, и космонавтов уже не считаем. Сколько их уже — пятьсот, шестьсот? Целый батальон, по именам не упомнишь.

Как-то незаметно мы стали считать героями не покорителей космоса, а тех, кто часто мелькает в репортажах новостной хроники. Дошло до того, что хулиганов-футболистов Мамаева и Кокорина знаем лучше, чем нынешний экипаж МКС.

Как так случилось, что звездное небо над нами затмили фальшивые звезды светской хроники?

Восторг в глазах

Неподалеку от моего дома в Москве стоит памятник покорителям космоса, а рядом с ним — Музей космонавтики. Мой внук-второклассник любит бывать там. Когда он смотрит на скафандры, спутники и ракеты, глаза горят:

"Хочу к звездам летать!"

Когда я был школьником, то тоже мечтал стать космонавтом. Каждый мальчишка в шестидесятых, ровесник космической эры, хотел этого. Мы клеили скафандры из папье-маше, на новогодней елке самым желанным считался наряд космонавта. Девочки ракетой любили наряжаться, полет Валентины Терешковой дал и им шанс отправиться на орбиту.

Пусть совсем немногие стали космонавтами, но в отраслях, связанных с детской мечтой, работали сотни тысяч тех повзрослевших мальчишек и девчонок с горящими азартом глазами.

Каждый вкладывал в работу не только ум, но и душу.

Работа в космической отрасли была престижной, всё, что делалось в ней, было эталоном надежности.

Провинции и второразрядности для космонавтики не существовало. Те же "Союзы" делали и делают в Самаре, сотни других городов тоже могут считать себя космической колыбелью.

В девяностые годы даже политики, не только базарные торговцы, позволяли себе заумные речи — мол, пора завязывать с космическими полетами, зачем тратить деньги на ракеты, лучше досыта накормить народ, ведь живут же чудесно и богато шведы и финны без космодромов.

Встречаю я подобные реплики и сейчас, и мне хочется ткнуть таких неучей носом в их смартфон. Ведь навигатор, который стал привычным для каждого, работает только благодаря спутникам. И телевидение в любой точке, и надежная связь, и тот же Интернет — это прежде всего космос. Наш с вами комфорт, безопасность наша — это всё космос!

Когда началось у россиян равнодушие к космосу, когда потух восторг от полетов на орбиту Земли?

Наверное, в девяностые, когда все не жили, а выживали, тогда "сникерсы" казались важнее спутников. Символично, что один из героев телесаги о бандитах девяностых "Бригада" носит кличку Космос. Мы измельчали тогда, разучились мечтать о высоком.

Но космонавтика наша не умерла, рано ее хоронят злопыхатели в Интернете.

Я бывал на космодроме Восточный, когда там только еще начиналась стройка. Кругом тайга, забытый Богом городок расформированной ракетной дивизии. Козы и молоко, которым торговал отставной прапорщик. Он скептически говорил, смотря на заложенный в честь основания космодрома камень:

"Тут сто лет не будет ничего летать, кроме комаров!"

Но ведь построили космодром, хоть и с трудом, со скандалами коррупционными. Будет теперь он служить России не один век, я в это верю.

Вспомню еще один эпизод — когда мы искали пропавшего в Кармадоне после схода ледника Сергея Бодрова, космос был нашим союзником. Ученый Лев Десинов, сотрудник лаборатории космического зондирования Земли РАН, показывал нам снимки ущелья со спутников, следил за состоянием ледника Колка. Того самого, с которого сошла селевая лавина, погубившая Бодрова и его друзей. Именно там, в горах, я даже не головой, а всем телом ощутил, что космос — наш друг, союзник, который всегда рядом. Спутник — доброе слово, почти что товарищ.

В Самаре, где собирают "Союзы", каждый сотрудник тоже отчасти космонавт. Но, наверное, и там глаза сияют не у всех, не каждый рабочий воспринимает свой труд как служение высочайшей цели. Поэтому и аварии случаются глупые и обидные. Неправильно вставленный штекер, не туда припаянный проводок — может, и в этот раз подобная лажа случилась?

Девушка, ставшая планетой

По счастью, фанаты космонавтики в России не перевелись — я знаю много таких людей. Но сейчас я хочу вспомнить девушку, которой уже нет c нами. В память Анны Горелышевой из Санкт-Петербурга, влюбленной в космос, астрономы назвали малую планету. Она хотела стать космонавтом и погибла, когда мечта уже становилась реальностью. После смерти Анны ее страстное желание подняться ввысь исполнили коллеги из Звездного городка: на Международную космическую станцию отправили портрет Ани.

В детстве Аня мастерила космические корабли для сестренкиной куклы Барби, клеила модели "Мира" и "Бурана". Она не отступила от своей мечты ни на шаг, после университета работала в Центре подготовки космонавтов имени Гагарина, возглавила отдел, отвечающий за компьютерную безопасность. Собрала полный пакет документов для своей подготовки к полетам, когда объявили дополнительный набор в отряд космонавтов. Аня была так рада этой победе, что, выйдя из электрички, не заметила мчащегося навстречу поезда…

Друзья сделали так, чтобы мечта девушки исполнилась — издали ее произведения с портретом автора и отправили сборник на МКС.

"Эта традиция зародилась в 1967 году, после гибели при посадке Владимира Комарова, — говорил мне полковник Иосиф Давыдов, готовивший в полет первых советских космонавтов. — В память о нем на орбиту отправили портрет".

Анна не успела стать космонавтом, но теперь она навечно связана с небом — в ее честь назвали малую планету, которую открыл российский астроном Тимур Крячко. Имя Gorelysheva присвоено малой планете, астероиду главного астероидного пояса между орбитами Марса и Юпитера, ранее зарегистрированного под номером 350838.

Когда я смотрю в звездное небо, всегда думаю о том, насколько оно прекрасно. Наверное, в будущем люди долетят до Марса, а потом и дальше. Мечту о звездах не убить, она передается из поколения в поколение.

А злорадство — оно пройдет. Есть притча про то, как льдинка, попавшая в глаз, остужает сердце. Человек начинает видеть только плохое, становится брюзгой и ворчуном. Надо не дать нашим сердцам заледенеть, тогда и глаза будут гореть радостью. И космос наверняка станет роднее и ближе.