"Есть мы, и есть они, которые убивают наших": история дела Тихонова и Хасис

Фразой "Есть мы, и есть они, которые убивают наших" Евгения Хасис доступно объяснила логику русских националистов 1990–2000-х годов – примитивную, как и у большинства националистов. В 2009 году своим выстрелом из браунинга ее возлюбленный Никита Тихонов оборвал жизнь того, кто мыслил сложнее и хотел бы, чтобы сложнее мыслили все.

Молодой адвокат Станислав Маркелов к тому моменту уже успел стать знаменитостью. Он пришел в отечественную юриспруденцию в 1990-е, когда неприязнь на национальной почве была одной из главных угроз молодому государству.

Не мог не повлиять на взгляды Стаса и старший брат – Михаил Маркелов к началу тысячелетия успел объехать дюжину горячих точек как военный журналист. Сейчас Маркелов-старший занимает важные думские посты и впоследствии рассказал о своем участии в поимке убийц и привлечении их к ответственности.

Деятельность Станислава Маркелова

Хоть Маркелов-младший и не стремился в политику, его путь обещал стать не менее знаковым. Впрочем, он таким и стал: за свою короткую жизнь адвокат провел десятки дел, многие из которых касались жертв национализма и ксенофобии, а также прав человека в широком смысле. Как и для убийцы Маркелова, стремление адвоката разобраться в ущемлении "чужих" и угрозах тех, кто рискнет их защищать, было неочевидно для многих в России рубежа веков.

А характеристика "левый активист", часто употребляемая в отношении Станислава, сейчас носит скорее популистский оттенок и может сильно запутать того, кто мало знаком с деятельностью юриста. Тем не менее его работа носила самый практический характер.

После знаменитого теракта на Дубровке Маркелов добился освобождения Яхи Несерхоевой – зрительницы "Норд-Оста", обвиненной в содействии террористам. Он же защищал Заура Мусиханова и Зелимхана Мурдалова в их конфликтах с представителями власти.

Возможно, самым резонансным из дел, которые вел правозащитник, стало дело Буданова. После смерти Станислава оно почти сразу было окрещено частью общественности как "стоившее ему жизни". В рамках процесса Маркелов вместе с Абдуллой Хамзаевым представлял интересы семьи погибшей чеченской девушки Эльзы Кунгаевой.

Как утверждалось, в 2000 году полковник Юрий Буданов похитил ее из села Танги-чу и позже убил в расположении полка. Буданова также ошибочно обвиняли в сексуализированном насилии в отношении девушки. Последнее не подтвердилось, но набралось три других тяжких статьи: убийство, похищение и превышение должностных полномочий.

Сложности делу добавляла неполная картина вменяемости Юрия, однажды скрывшего от врачей мозговую травму. Так или иначе Маркелов был последователен в отстаивании интересов Кунгаевых и сделал все, чтобы полковник понес наказание.

После нескольких колебаний судебного маятника между тюрьмой и принудительным лечением Буданова все же признали вменяемым и отправили в колонию строгого режима на 10 лет. Полковника лишили государственных наград и возможности в течение трех лет после освобождения занимать руководящие посты.

Попав в колонию в Ульяновской области, он неоднократно просил о помиловании, в том числе лично президента. С 2007 года Юрий несколько раз подавал на УДО, и лишь в январе 2009 года его освободили. Тогда суд счел, что Буданов полностью раскаялся и искупил вину. С этим не согласились ни родственники погибшей Кунгаевой, ни лично Маркелов.

Адвокат подал кассационную жалобу, но суд не удовлетворил ее. Через считаные дни после освобождения Буданова адвокат провел пресс-конференцию, на которой заявил, что намерен обратиться в Международный суд по правам человека в Страсбурге.

Реализовать намерение Станислав не успел. Через пару часов после сказанного он получил пулю в затылок, пока шел по Пречистенке вместе со своей коллегой – журналисткой и правозащитницей Анастасией Бабуровой. Преступник застрелил и ее, но умышленно или нет, осталось неясным.

От выстрела девушка погибла не сразу – потеряв сознание, Анастасия скончалась тем же вечером в больнице. Убийц удалось идентифицировать лишь после, и пока полиция и спецслужбы занимались их поисками, шквал версий произошедшего накрыл российское медиапространство.

Едва ли не самой популярной стала версия о причастности к инциденту полковника Буданова или его соратников. Еще до задержания убийц следствие определило этот вариант как не самый приоритетный. И силовикам, и независимым расследователям было очевидно, что Буданов в любом случае был бы первым, о ком подумает общественность, как только прогремят выстрелы.

Экс-военный был достаточно вменяемым, чтобы это понимать. Тогда он пояснил, что ему "незачем мотать новый срок в колонии", а правозащитники ему "ничем не насолили". По горькой иронии, уже в 2011 году Юрий сам стал жертвой убийства. Через 10 с небольшим лет в деле Буданова не осталось ни жертвы, ни защитника, ни виновного.

Маркелову и Бабуровой регулярно угрожали

Истинными убийцами Маркелова и Бабуровой оказалась пара молодых националистов (в их отношении также употреблялись формулировки "неонацисты" и "фашисты") Никита Тихонов и Евгения Хасис. Тесно сотрудничая с экстремистской "Боевой организацией русских националистов"* (БОРН) и другими националистическими движениями, они имели претензии к Маркелову, хоть и не были знакомы с убитым лично.

Бабурову оба виновных назвали случайной свидетельницей, о смерти которой они сожалеют. Тем не менее девушка, как и ее коллега, успела зарекомендовать себя как яркий деятель антифашистского движения и борец со всеми проявлениями нетерпимости соответственно.

Родители Анастасии, Эдуард и Лариса Бабуровы, лишь после смерти дочери смогли подробно разобраться, чем та занималась. Когда пенсионеры узнали об участии дочери в антифашистских сходках и тем более в судебных процессах по делам неонацистов, они поняли степень опасности, которая угрожала их девочке.

И хотя спланированный характер убийства Анастасии так и не удалось доказать, родители не сомневались: она была таким же объектом угроз и слежки, как и Станислав Маркелов. Именно объединявшие двух жертв обстоятельства еще больше усложнили расследование, помножив вопросы о количестве изначальных мишеней и заинтересованных в убийстве лицах.

Довольно быстро неонацистская версия практически сравнялась по популярности с будановской. Стали появляться многочисленные свидетельства об угрозах, которые систематически получали оба убитых. Одну из таких угроз Станислав якобы получил за несколько дней до убийства на похоронах собственной матери, когда неизвестный отвел его в сторону и что-то сказал.

"Опять пугают. Не дождутся!" – бросил тогда Маркелов, вернувшись друзьям и родным. Не боялась и Анастасия, к которой, по словам друзей, прямо в подъезд регулярно наведывались недоброжелатели с угрозами.

Маркелов и, возможно, Бабурова, неспроста стали приоритетными мишенями неонацистов. БОРН и подобные ей организации рассматривали идейных антифашистов как еще большую угрозу, чем сами мигранты, с засильем которых изначально боролись.

При этом сами экстремисты не брезговали "превентивными" мерами. Глава организации Илья Горячев** в 2015 году был приговорен к пожизненному заключению за руководство этим и еще несколькими убийствами.

Убийство Маркелова было тщательно спланировано

Расследование подтвердило, что убийство на Пречистенке было тщательно спланировано. 19 января, в день пресс-конференции по освобождению Юрия Буданова, за передвижениями Маркелова внимательно следили задолго до рокового выстрела.

Гражданская жена убийцы Евгения Хасис находилась непосредственно у пресс-центра, где выступал адвокат, и давала соответствующие сигналы Тихонову. В итоге стрелок настиг жертву у дома 1 на Пречистенке и выстрелил Станиславу в затылок.

Дальнейшие секунды остаются "туманными". Как уже отмечалось, вопрос о том, планировалось ли убить и Бабурову, не нашел окончательного ответа. Но точно одно: девушка вступила во взаимодействие с киллером, за что, возможно, и поплатилась.

Задержание Тихонова и Хасис

Преступников же расплата настигла далеко не сразу. Тщательные меры конспирации и множащиеся версии обстоятельств убийства несколько месяцев вынуждали правоохранителей ходить кругами.

Техническая неполадка стала главной зацепкой: дойдя до станции метро "Кропоткинская", Никита Тихонов несколько раз не мог пройти через турникет – проездной не срабатывал. В конечном счете зайти ему удалось, но кадры попыток приложить карту сильно облегчили идентификацию убийцы.

Собрав значительную доказательную базу, спецслужбы для окончательного подтверждения скооперировались с Маркеловым-старшим. Михаил сделал яркий вброс в публичное пространство, заявив в интервью, что все это время проводил собственное расследование, результат которого совпадает с выводами полиции, и что личности убийц ему известны.

Это взбудоражило Тихонова и Хасис, которые жили на конспиративной квартире и принялись спешно готовиться к отъезду, после чего были сразу же задержаны. На многочисленных допросах и заседаниях Евгения ясно дала понять, что была безумно влюблена в своего сожителя.

Не будучи близка к националистическим кругам изначально и познакомившись с ним всего за год-два до убийства, она увидела в Никите "эдакого Че Гевару" и разделила его идеи (почти противоположные прообразу). Более того, уже в период заключения Хасис просила суд о регистрации их брака, но так и не добилась статуса супруги пожизненно заключенного.

Романтический характер приписывали и отношениям убитых Маркелова и Бабуровой. Эта версия основывалась на отдельных свидетельствах проявления ими теплоты, не свойственной коллегам, а также наличия бывшего мужа-сокурсника у Анастасии.

Версия была одной из основ предположения о спланированном двойном убийстве, но не нашла подтверждения. По словам полномочного представителя правительства РФ в высших судебных инстанциях Михаила Барщевского, имело значение только то, что "это – убийство, связанное с профессиональной деятельностью".

Такая точка зрения определенно нашла отклик у сотен неравнодушных, которые стали ежегодно устраивать шествие памяти Маркелова и Бабуровой, традиционно завершающееся на Пречистенке, 1.

Брат Маркелова Михаил скептически относится к шествиям, подчеркивая, что из раза в раз появляются те, кто используют имя Станислава в сугубо личных целях. Для Ларисы Ивановны Бабуровой новости о шествиях памяти ее дочери, напротив – большая отрада и поддержка.

Парадоксально, что неонацисты, осознавали они это или нет, сами косвенно признавали, что постоянных "чужих" не бывает. Так, Горячев выступал за исключение антисемитизма из русского националистического дискурса и открыто поддерживал Государство Израиль.

Участие в русских националистических движениях Хасис, еврейки по отцу и татарки по матери, и вовсе вызывало откровенное недоумение у всех, кто следил за делом. До сих пор не все привыкли к тому, что нацистская идеология может быть обращена не против еврейства, а против кого угодно.

В 1990-е годы о евреях почти забыли, а выходцы с Северного Кавказа и из Средней Азии, наоборот, стали объектом нападок экстремистов. Нападок, которые, однако, тоже недолговечны. Об этом свидетельствуют некоторые мысли, озвученные Никитой Тихоновым в 2021 году после того, как его сокамерниками неоднократно становились реальные террористы.

"Ребята с Северного Кавказа, из Средней Азии – они такие же, как мы, просто со своим акцентом, внешностью и обычаями", – сообщал тогда он.

Искренне или нет, убийца заявил, что напрасно убил Маркелова. Впрочем, этого никогда уже не узнать, а семьи погибших вряд ли когда-то в это поверят. Но, возможно, Стас и Настя посмертно "ликвидировали" как минимум одного нациста.

Хасис же 28 ноября вышла на свободу.

* Запрещенная в России террористическая организация.

** Внесен в список террористов и экстремистов Росфинмониторинга.

РЕН ТВ в мессенджере МАХ – главный по происшествиям