Сергей Бодров: секрет искусства жить перед камерой

Культовому российскому боевику "Брат-2" исполнилось 15 лет. Его главному герою Сергею Бодрову-младшему в этом году было бы 43, он ушел, возможно, так и не исполнив свои главные роли.

Для российского зрителя он навсегда останется "братом" Данилой Багровым – уволенным в запас военным, пытающимся восстановить справедливость любыми способами. Саундтреки из "Брата" и "Брата-2" не устаревают до сих пор. Их авторы посвящают Дню рождения боевика целые гастрольные туры. Так, "Смысловые галлюцинации", чья песня "Вечно молодой" стала гимном целого поколения, весь год будут выступать с программой к 15-летию второго "Брата".

Строчки стихотворения Орлова "Родное" – помните, "Я узнал, что у меня…" – знают не только рожденные в СССР, но и дети "лихих" девяностых. Их используют в рекламе, в Интернете, прочтенное Девидом Духовны, стихотворение стало очередным мемом. А знаменитое "в чем сила, брат" давно стало крылатой фразой.

К годовщине фильма оператор второго "Брата" Сергей Астахов рассказал, в чем сила Сергея Бодрова-младшего, как актера, как человека, и как ему удалось сформировать такой противоречивый образ российского Робин Гуда, который убивает ради справедливости, а затем покоряет всех своей улыбкой.

Первое впечатление

"С Сережей я познакомился на картине Алексея Балабанова "Брат". Он просто пришел в группу, и Леша представил мне его. Я о нем в общем-то знал, еще по фильму "Кавказский пленник". И мы как-то сразу так познакомились, как будто знали друг друга давно, - рассказывает Астахов. - Все произошло очень просто. Без всяких, слава Богу, каких-то инцидентов и особенностей.

Первое впечатление – как было хорошим, так и сохранилось до конца. Он был достаточно простым в общении человеком. Особенно это чувствовалось в самом начале. Он был еще неопытен. Я уже тогда был самым опытным в группе, и он как-то ко мне относился с большим уважением всегда. У меня с ним никаких проблем не возникало. Общение было очень доверительным. Мы говорили на одном языке – и по терминологии, и по мысли".

Работа

"Все-таки Сережа – не актер. И он это и сам подчеркивал. Он в какой-то степени овладел искусством жить некой своей жизнью, находясь перед камерой. Это, кстати, не такое уж простое дело – быть свободным перед камерой и уметь формировать образ. Он это умел. Зная его особенность, что он не актер с какой-то богатой технической школой, Леша никогда не давал ему специфических заданий – выдавить слезу через силу и т. д. Эмоциональные сцены ему давались с большим трудом. Но он старался. И, может быть, в некоторой неумелости при внешнем сверхобаянии Сережи это всегда играло положительную роль. И в первом "Брате", и во втором "Брате". Этому образу можно было доверять. Как говорил обычно Балабанов, он становился убедительным. Неважно – правда это или не правда, но, формируя ту или иную роль, актеру нужно быть убедительным. У Сергея это получалось.

Многие ребята и внешне красивы, и не глупы. А у Бодрова была редкая психофизика положительного обаяния. Многие критики, например, приписывают отрицательное обаяние актеру Янковскому, но, если сравнивать их по степени воздействия, они очень близки. Его героев принимаешь сразу, благодаря внешнему облику. Он умело пользовался этим. Это очень многое значит. Он смог использовать свою психофизику, которую дал ему Бог.

Как с режиссером я с ним не работал и видел только его первую работу. Но он, мне кажется, был очень умел. Будучи человеком умным, наблюдательным, образованным, он впитывал профессию у тех режиссеров, у которых снимался. А снимался он у многих – и у известных, и у неизвестных. Но факт в том, что он мог это впитывать и применять. Если бы не произошла такая трагедия, я думаю, что он бы сейчас возглавлял волну молодых режиссеров, которые теперь формируют российское кино. Если бы был не во главе – то одним из первых".

Ответственность

"Мы много шутили на съемках. Мы были молодыми. И группы у нас обычно были молодыми. Некая веселость, шутливость, некая игра в кино – эта атмосфера всегда царила в наших отношениях. У меня осталось такое хорошее ощущение от работы: когда ты делаешь какие-то усилия, и они заканчиваются очень хорошим приятным результатом.

Он был ответственным. Не делал работу спустя рукава. В отличие от многих молодых актеров, он обычно знал текст всегда. Он достаточно щепетильно относился к своей роли и с Лешей обсуждал какие-то нюансы. Они спорили, когда у него было свое мнение, он его отстаивал. И если это были весомые аргументы, Балабанов учитывал это мнение, и делал так, как они договорились. Но в любом случае он был очень исполнительным, аккуратным.

Был случай один, когда мы "Брат-2" снимали в Чикаго. Поскольку ноябрь был довольно жаркий, он был в таких легких ботинках, а должен был быть в берцах тяжелых. И пришлось переснимать уже отснятые кадры. И художники что называется "завалили ухо", и он как-то забыл об этом. Ну, расстроились, но, слава богу, никто не погиб. Пересняли эпизод, где его сбивает машина. Это такой больше курьезный случай, чем случай нехорошего отношения актера к работе".

Обычная жизнь

"Мы с ним не дружили домами, но зачастую пересекались вне какой-то киношной деятельности. И чаще всего он себя вел очень достойно. Конечно на таких людей как он, особенно молодых, бремя славы влияет. Не то, чтобы слава его не изменила, но он очень достойно себя вел. Он никогда не отказывал в автографе или сфотографироваться. Он всегда находил тактичный способ уйти от какого-то ответа, если ему не нравилось. У меня сложилось впечатление, что и в той жизни, которой я не знаю – в семье – Сережа был очень достойным. Я многое знаю, и не понаслышке, но я никогда не буду этого говорить, потому что я считаю, что нужно говорить только то, что видишь сам.

Думаю, что ни одному своему герою в реальной жизни он не соответствовал. Он все-таки формировал этот образ, благодаря сценарию, своему таланту, реалиям. В каких-то вещах - он это сам говорил - он хотел быть похож на какие-то свои образы. И в "Брате" – тоже. Но "Брат" – это такая специфическая роль Робин Гуда, в котором наше население нуждается больше кого бы то ни было. В этом человеке, в большой степени отрицательном - людей убивать грешно – все зрители увидели защитника. Сережа был справедливым нормальным парнем, но он жил, мне кажется, праведно. Некая его сила внутренняя переходила в эти образы. Если судить по эмоциональному характеру, они соответствовали его мировоззрению. Он не сопротивлялся. Не было того, чтобы он играл того героя, который хотя бы частично не жил в нем. Он просто для себя брал какие-то вещи, которые прежде всего ему свойственны".

Утрата

"Сколько Бог ему отпустил – он занял свою нишу. Вероятнее всего, если бы он пожил подольше, то, наверное, он бы продвинулся далеко вперед. Но говорить об этом глупо. На тот момент он был одним из самых ярких символов того времени. То, что "Брат" и "Брат-2" живут до сих пор, их смотрят, и молодежь их знает – в этом заслуга того образа, который сформировал Бодров. Сам себя иногда на этой мысли ловлю. Думаю, что это очень значимо. Он использовал этот шанс сполна.

Утрату ведь не измерить килограммами. Если говорить высокопарно, то она безмерна. Нет пока такого человека, кто занял бы такую нишу. С таким обаянием, с такой точностью в образе. Но величину утраты мы, очевидно, можем оценить только еще пожив какое-то время, и, я думаю, мы можем оценивать это только как личную потерю для себя.

Леша Балабанов умер с той мыслью, что он должен был быть с теми людьми, которые погибли в Кармадоне. Вместе с Сережей. Он это очень сильно связывал эту трагедию со своей жизнью. Я был против такой его позиции.

Я воспринимаю несколько по-другому эту трагедию для себя. Она безусловно для меня тоже очень значима и велика, но я расцениваю это как шанс для себя сделать то, что не удалось сделать им. Сделать за них какую-то работу, поскольку уж мы остались на Земле. Для меня они – люди, которые ушли снимать кино и не вернулись. Нет такого ощущения, что они погибли. Они для меня "живут" где-то в другой стране, в другом городе, куда я по каким-то причинам больше не поеду. Для меня эта трагедия столь же велика, как и для всех. Но я думаю, что раз жизнь продолжается, надо нести некий заряд, который был у них, как эстафетную палочку".