Из беженцев в хозяева: немцы бегут из Германии, не в силах защитить себя от бесчинств мигрантов
Немцы больше не хозяева Германии. Опасаясь бесчинств и нападений беженцев, они бегут в другие страны. Где побезопаснее.
Уже в который раз они начинают жить с нуля. Марина Нецель – русская немка, родилась в Сибири, потом 20 лет с семьей жила в Германии, и вот теперь они вернулись обратно.
"Хотелось бы новоселье на Новый год, но не знаю…" – говорит в замешательстве Нецель.
Они уехали всей семьей куда подальше, когда жить рядом с новыми соседями-беженцами стало не только невыносимо тесно, но и смертельно опасно. Хотя немецкие чиновники уговаривали остаться и на преступления мигрантов просто не обращать внимания.
"Что вы против них. Мы же с вами, русаками, справились, и с ними справимся. Флаг вам в руки, а я не хочу", – продолжает она.
Их немецкие корни словно разрублены пополам: там, в сытой Европе прошли молодые, лучшие годы. Здесь, между лесом и землей, все те же серые крыши сельской России, которые им снились, и за 20 лет совсем не изменились. Но, вчерашние немцы уверяют: сегодня здесь спать спокойней, чем где-нибудь в Нижней Саксонии.
"Вот мы живем, а на соседней улице стрельба была", – продолжает Нецель.
Еще несколько лет назад кто бы мог подумать, что тихая немецкая провинция окажется в самом центре криминальной хроники. Несколько примеров. В начале лета средь белого дня житель городка Линден стрелял в беженцев из духового ружья. Другой случай. Сразу после известных новогодних событий в Кельне, в городе Брухзаль, на западе страны, русские переселенцы, около 400 человек с битами, громили мигрантские кварталы. Это была месть за нападения на женщин. После серии подобных историй семья Нецель уехала из Германии. Навсегда.
"Наших можно было толкать, их детей не дай бог тронуть. Последние полгода у нас были дома загороженные, мы старались их не выпускать. Мы боялись", – объясняет русская немка.
Столкновения в городе Баутцен в Саксонии произошли на минувшей неделе. Массовые уличные драки националистов с нелегалами для Германии, кажется, становятся обычным делом, и как следствие, народ уже проголосовал против миграционной политики властей. На местных выборах в земле Макленбург (Передняя Померания) партия Ангелы Меркель только что потерпела серьезное поражение. Проиграла правым популистам. И это всего за год до парламентских выборов!
"Это достаточно серьезная встряска, серьезная травма. Проблема партии Меркель в том, что она не объясняет, что делать, она не объясняет, как жить, и как эта проблема будет решаться. А такие кризисы не саморассасываются", – комментирует политолог, доцент кафедры политической теории МГИМО Кирилл Коктыш.
Чрезвычайно чуткие к национальному вопросу русские немцы первые поняли, что аккуратные домики в баварском стиле больше для них не крепость. Теперь нужно закрываться на все замки и с опаской смотреть по сторонам – там, где раньше ходил не оглядываясь. Размеренная и спокойная жизнь бюргеров изменилась с появлением мигрантов навсегда.
"Германия была очень безопасной страной… Она не понимает, что будет дальше… после. Впервые мигранты пришли в Европу не для того, чтобы стать европейцми, а для того, чтобы переделать Европу под себя. И в общем–то, это ощущается достаточно сильно", – продолжает эксперт.
Хваленый немецкий порядок уже нарушен, и ультраправые чешут кулаки. Пока националистические настроения не накрыли все вокруг девятым валом, те, кому есть куда податься, собирают чемоданы. Теперь на деревню письма пишут и дедушки, и бабушки.
Шмидт из Бревери направила в администрацию письмо с просьбой, чтобы ей помогли переехать. В администрации поселка Азово Омской области такие просьбы аккуратно, с немецкой педантичностью подшивают в папочку.
Село Азово, Омская область. Первые немцы поселились здесь в начале прошлого века. Осваивать сибирскую целину их везли из Поволжья "столыпинскими" вагонами. С тех пор здесь многое на баварский лад: есть своя газета, свои передовики производства с немецкими фамилиями. Есть улицы Бетховена и Шиллера с аккуратными крышами, а вместо сельпо мужики ходят в немецкую пивоварню. И что им кривые российские дороги в сравнении с прямыми столкновениями или террористическими атаками в самом сердце старушки Европы.
"Они говорят: страх за детей, так как они когда-то были в эпицентре национальных разборок и сейчас боятся этого в Германии", – говорит заместитель главы администрации Азовского немецкого национального района Омской области Сергей Берников.
Когда-то, убежав из развалившегося Союза подальше от национального вопроса и его длинных ножей, они и сегодня легко меняют обратно немецкую жизнью в стиле беззаботного глянца на малогабаритные стены родительского дома. Ирина Вайсбеккер однажды взяла в охапку мужа, трех дочерей и взяла курс на Крым. Многие соседи ее возвращения не понимают.
"Почему вы приехали, а там не остались? Не хочу я, для этого нужно уехать отсюда, побыть там, а потом поймешь. У меня было беспокойство, что в школе могут взрывы сделать", – говорит Ирина Вайсбеккер.
Они всего боятся: женщин в хиджабах, темнокожих мужчин с рюкзаками. Страх погибнуть в любой момент заставил их бросить престижную работу, устроенный быт, друзей и даже родственников. В Германии Андрей много лет трудился на автомобильном заводе, в Крыму он пока без работы и без пособия, но, говорит, ни о чем не жалеет.
"Они взрывают поезда, расстреливают детей. На мой взгляд, сирийцев там немного, в основном с Африки едут. Были разговоры, Америка у нас в Африке убивает наших, мы им здесь устроим", – говорит Андрей Вайсбеккер.
Для властей Германии важнее поддерживать иллюзию европейского порядка – в стране, мол, все спокойно, волноваться особо не о чем. Канцлер с завидным упорством повторяет: с проблемой беженцев мы справимся. Однако политику Меркель одобряет сейчас менее половины немцев. Чем больше мигрантов, тем больше опасений за будущее – не только свое, но и своих детей, и внуков. Людей пугает разность культур и религий. И то, что правительство закрывает на это глаза.
Социальный пакет тоже не стоит сбрасывать со счетов. Беженцам уже достается солидная часть социального пирога, который раньше был исключительно для немцев.
"Простой немец, конечно, считает, что он больше вправе получать, если он становится безработным, соцпособия, чем мигрант. Мигрантам часто предлагают привилегии, быстрее дают квартиры, помогают на рынке труда. Что, конечно, вызывает у людей, которые за это должны платить, зависть и злость", – говорит политолог, директор Центра им. Бертольда Бейца при Германском совете по внешней политике Александр Рар.
Парадокс, но теракты, взрывы, банальные уличные грабежи – все, от чего они когда-то уехали в Европу, – вновь накрыло их с головой. Ближайшее путешествие из Германии в Белгород у Светланы будет не по турпутевке, а в один конец.
"Когда я подхожу к окну и вижу восемь человек из Африки, и знаю, что моя дочь должна вернуться из школы, мне становится страшно", – говорит Светлана Морозова.
Российский Крым на немецком холодильнике светится как маяк. Светлана с 97 года живет в тихом баварском городке Ной-Ульме, но с появлением беженцев привычная жизнь дала трещину. Теперь женщина не знает, что для Германии опаснее: голодные мигранты или слепые власти.
"Были случаи нападения, но про это нельзя говорить – полиция платит за это", – продолжает она.
Все те же аргументы: "цветные" компании в темных переулках и постоянное беспокойство за дочь-десятиклассницу с русой косой. Точно так же за своих близких волнуются многие немцы. С чем и с кем придет Германия на парламентские выборы, сегодня больше волнует тех, кто решил здесь остаться. Русские немцы с двумя паспортами пытаются удержаться на двух стульях.
Рейтинги, ультраправые, социалисты, зеленые... здесь, на сибирских грядках, свои паразиты, у вернувшихся в Россию много дел: нужно ставить дом, налаживать хозяйство, искать работу. Они как этот старый добрый немецкий приемник, который уже на русской волне, но выдает иностранные мотивы.
Все, что нажито там, теперь будет работать здесь. Из Германии они привезли добротный инструмент, а еще умение и желание работать. Теперь русским немцам все это пригодится на родной сибирской земле.