Из тюрьмы к смерти: Раскрыта черная схема вербовки россиян в ИГИЛ
Вместе с дымкой пороховых газов рассеиваются последние шансы на сирийское перемирие. Его нарушали всю неделю, десятки раз в день. Гуманитарные конвои так и не дошли до осажденной части Алеппо. Самолеты западной коалиции во главе с США вместо запрещенного в России ИГИЛ почему-то сбрасывали бомбы на сирийских военных. А в это время сотни неуправляемых банд террористов под маской оппозиции пользуются тем, что Вашингтон никак не может решить – кого считать умеренными, а кого – головорезами.
В далекой жаркой сирийской пустыне воюют не только сами сирийцы и боевики из стран Ближнего Востока. Свежая кровь поставляется регулярно, со всего мира. В том числе и из России. Нам удалось заглянуть за идеологический занавес экстремистской вербовки, которая не признает никаких границ.
Через 40 минут Хабиб Биболатов отправится из СИЗО на скамью подсудимых. Его даже становится немного жаль – он предельно сосредоточен, почти не отрывает глаз от тюремного пола, нервничает – так сильно сжимает руки, что они белеют. Кому придет в голову, что этот напуганный и застенчивый мужчина – настоящий террористический вербовщик. И отъявленный бандит.
Абу Халид, он же Надир Медетов – один из самых известных дагестанских салафитских проповедников. Он вербовал в ИГИЛ сначала из Махачкалы, а потом и сам уехал в Сирию. До него публично на верность Исламскому государству присягали только боевики, он стал первым открыто вступившим в эту террористическую организацию священнослужителем.
Среди тех, кого вдохновил на джихад Надир Абу Халид, был и Хабиб Биболатов. Он и сам стал вербовать, прямо в колонии. Нашептывал сокамерникам о "райских садах" и даже призывал открыто там, где этого не замечали надзиратели.
"У нас есть общежитие, где мы вместе живем, – там рассказывал, и в молитвенной комнате. Собраться короче, пойти в Сирию... Заключенным рассказывал, что было правильно в видеоролике. Что должны так поступать, что должны пойти воевать", – говорит Хабиб Биболатов.
Потом ему стало тесно в тюремных стенах. И его призывы понеслись прочь от увитых колючкой стен. Сидя в камере, он умудрился набрать последователей на воле. С помощью единомышленников он создал группу в социальной сети. И продолжил промывку мозгов.
Получается, при изоляции вербовщика от общества возникает лишь иллюзия безопасности. А они продолжают подпольную работу даже из-за решетки. Чтобы остановить Биболатова, объединились сразу два адыгейских управления – ФСБ и ФСИН. В итоге поймали за руку, суд продлил ему срок заключения еще на три с половиной года, теперь уже строгого режима. Но семена экстремизма уже давали всходы в головах тех, до кого дотянулись вербовщики.
На кадрах апрельской спецоперации – город Адыгейск, через несколько минут сотруднику местной колонии – он здесь в роли живца – передадут взятку, 50 тысяч рублей. Дадут ее товарищи одного из заключенных – Эльдара Гаджиева.
"Он отбывал наказание за незаконный оборот оружия, в период нахождения на свободе оказывал помощь северокавказскому бандподполью, часть которого выехала в Сирию для участия в террористической деятельности", – рассказывают правоохранители.
Подполье, о котором говорит оперативник, – в том числе и так называемая "кизлярская бандгруппа". Которая причастна к многочисленным подрывам на железной дороге, обстрелам силовиков, поджогам магазинов и целым сериям преступлений в регионе. Да и сам Гаджиев собирался в ИГИЛ – после освобождения. Об этом узнали спецслужбы и вынесли заключенному официальное предостережение. Но наслушавшись радикальных проповедей, он так проникся экстремистскими идеями, что даже решил заплатить: чтобы на свободе за ним не присматривали.
Исламское государство – структура сетевая. Такая франшиза, имеющая представителей и последователей по всему миру. Его вербовщики прекрасно подготовлены, действуют дерзко и расчетливо. Как пауки, с помощью новейших информационных технологий они сплели паутину масштабом с планету, и в зоне риска оказываются абсолютно все. Охотники за человеческими душами закидывают сети все дальше и глубже, и все чаще в них оказываются те, кто, казалось бы, уж точно не должен был клюнуть на экстремистскую наживку.
Киргизия. Один из самых древних городов Средней Азии – Ош. Мы заходим в дом семьи Иргежбаевых. Здесь только старики с красными от слез глазами. История, которая произошла в далеком Оше, тесно связана с российской столицей. Именно в Москве до сих пор живет сын Махидельхан, оттуда же недавно вернулась невестка Мадина. Забрала двух маленьких детей и пропала.
"Поехала на свадьбу к родственникам в Узбекистан, через неделю прислала фотографию детей, сама в черной повязке с надписью ИГИЛ. Девочка и мальчик – одной семь, другому восемь. И они сейчас там, в Сирии", – рассказывает свекровь сбежавшей в ИГИЛ Махидельхан Иргежбаева.
Махидельхан рассказывает: ее невестка была светской женщиной, работала медсестрой. Уже потом выяснилось, что в Сирию она поехала совершенно сознательно – к брату, который два года воюет за террористов. Но его единомышленники-джихадисты обрабатывали ее, скорее всего, именно в Москве. Брат попросил принять роды у своей жены, Мадина согласилась. Но обратной дороги нет. И дикая, на первый взгляд, картина, когда молодая мама с детьми бежит в ИГ, здесь постепенно становится привычной.
Эксперты, изучающие постоянно пополняющийся арсенал вербовщиков, называют около 20 методов, которыми пользуются, чтобы завлечь обычного человека в ряды террористов. От общения в соцсетях, куда люди выкладывают порой интимную информацию, помогая агентам боевиков составить собственный психологический портрет, до простых и практически безотказных подходов, как это было в Оше, – через родных.
"Из тех недовольных, кто есть, в принципе вербуются эти бойцы ИГИЛ, а что им обещают? Ведь просто так нельзя сказать – собирайся, поедешь вот туда воевать, – им надо что-то обещать, и конечно, идеологическая существует основа – это ислам, экономическая основа существует, безусловно, – это деньги, то есть огромные деньги, которые тратятся, деньги спонсоров, это, как правило, деньги арабских стран, этих монархий, начиная с аудитов, кончая мелкими княжествами", – говорит доктор медицинских наук, психотерапевт-психиатр Михаил Барышев.
И многие из тех, кто едет в ИГ, действительно рассчитывают заработать. Но ожидания не оправдываются.
"Знаете, заработать там можно только главарям, только тем группам, тем людям, которые на высоком уровне. Для подавляющего количества людей, для абсолютного количества людей это путь в одну сторону, это билет в одну сторону. И мы знаем, что большинства из тех людей, которые были из стран СНГ, из России, которые уехали туда, на территорию Сирии, Ирака, временно захваченную террористами, большинства из них нету уже просто в живых. Поэтому заработать там невозможно никак для этих людей. А возможно только для каких-то единичных главарей", – говорит директор Фонда исследования проблем демократии, кандидат политических наук Максим Григорьев.
Но сладкие речи вербовщиков в той же Сирии или Ираке обрываются на полуслове. В интервью нашему телеканалу Биболатов говорит то, что прямо противоречит его вчерашним проповедям: не верить призывам радикалов, – и просит прощения. Искренне выглядит ровно настолько, насколько может быть искренним раскаяние человека, отправляющегося в тюрьму уже в шестой раз. В конце недели появилась информация, что Абу Халид, вдохновивший Биболатова, арестован или даже убит. Проверить ее практически невозможно. Но по нашим данным, дагестанский проповедник был очень разочарован, узнав уже на месте, что ИГ болтуны не нужны – своих хватает. Нужны простые бойцы, пушечное мясо. И если террористы не стали церемониться с одним из самых известных на Кавказе идеологом экстремизма, то для обычных смертных решение встать под черный флаг ИГИЛ обернется билетом в один конец.