Спецназовцы рассказали, как освобождали театр на Дубровке 20 лет назад
Ахмед Закаев, соратник Дудаева, боевик, причастный к теракту в Беслане, похищениям и убийствам мирных граждан, включая священников, уже давно живет в Лондоне. На этой неделе его заметили на Украине. Туда он, видимо, добрался по маршруту, который проложили многочисленные британские политики. И как раз во время этого визита Верховная рада признает независимость Ичкерии, которая, как подчеркивается, оккупирована Россией.
Это не просто демонстрация двойных стандартов. Киев действительно легализует международный терроризм. Закаев имеет прямое отношение к захвату заложников во время мюзикла "Норд-Ост", который произошел в Москве ровно 20 лет назад. Он, Масхадов и Яндарбиев считаются главными заказчиками страшного теракта. Последние двое ликвидированы, а Закаева прикрывают британские спецслужбы.
До 23 октября 2002 года мир не сталкивался с подобными нападениями. Сотни заложников в зрительном зале. Вокруг - вооруженные террористы и сотни килограммов взрывчатки, начиненной болтами и саморезами. Требования бандитов заведомо невыполнимы, а компромисс обрек бы страну на целую волну аналогичных нападений, так, как это было после Буденновска. Выбор у спецслужб был крайне сложный - между плохим и очень плохим: замкнутое пространство и почти тысяча заложников.
Это кульминация страшных событий октября 2002 года. Спасатели, медики, бойцы спецназа несут и несут заложников. Почти все они без сознания. На архивных записях - история большой беды, которую принес терроризм, и уникальной штурмовой операции. Ее изучают в лучших мировых школах спецназа все прошедшие с тех пор двадцать лет.
Театральный комплекс на Дубровке. Вечерний сеанс популярного мюзикла "Норд-Ост". Внутри зрители, актеры, персонал - 916 человек.
"Вот первая мысль была что розыгрыш. Когда раздались выстрелы вверх, я в армии служил, прекрасно знаю, как выглядит настоящий "калаш", прекрасно знаю, как он звучит", - поделился воспоминаниями актер мюзикла "Норд-Ост" Андрей Субботин.
Андрей был на сцене, когда ворвались террористы. Сорок человек с орудием: автоматами, пистолетами, гранатами, пулеметом и большим количеством разной взрывчатки. Ее распределили по заранее продуманной схеме сразу после того, как установили полный контроль над людьми.
Главный зал расположен в центре, вокруг него спроектированы все второстепенные помещения. То есть, по сути, это большая пустая коробка без межэтажных перекрытий и стен, которые придавали бы дополнительную жесткость. Крупными бомбами были заминированы несущие конструкции, и в случае взрыва здание просто сложилось бы, как карточный домик. Более того, серьезные повреждения получили бы и постройки поблизости.
Противопехотные мины и растяжки боевики установили у главного входа, служебного и в зрительный зал. Вдоль двух стен стояли пакеты из-под молока, в каждом – тротил. Взрывчатка и на сцене, а на стульях между ними – канистра с бензином. В середине партера – гигантская мощная бомба: 50 килограммов тротила. Еще одно СВУ – на балконе.
Бомбы террористы изготовили из фугасных артиллерийских снарядов. Обложили тротилом и пластитом, а затем упаковали в металлические баллоны. При подрыве осколки и ударная волна превратили бы зрительный зал в кровавое месиво. Привести в действие заряды должны были женщины-смертницы.
"На ногу моей дочери старалась положить гранату, я руку подставляла. Мы с ней глаза в глаза диалог вели. Я спрашивала: "зачем вы пришли?". У них были свои цели", – рассказала одна из заложниц "Норд-Оста" Виктория Кругликова.
Виктория оказалась в заложниках вместе с дочерью, сестрой и племянником. Сначала было просто страшно. А к концу третьих суток боялась уже только за детей. Стало совсем плохо, когда пятерых заложников расстреляли. Начались истерики.
"Молодой человек побежал по спинкам кресел и бросил в них бутылку. Его потом расстреляли. Было несколько очередей в зал. Человеку, который сидел на кресле прямо передо мной, пуля попала в глаз", – сказал Субботин.
Ситуация казалась безвыходной. Здание было блокировано тремя сотнями бойцов спецназа, но штурм выглядел малореальным. В случае подрыва бомб на месте театрального центра осталась бы груда обломков, рассказал в интервью "Известиям" ветеран Центра спецназначения ФСБ Станислав Станкевич.
"Мы начали получать информацию о том, что террористы собираются взорвать заложников и уйти из зала. Сотрудники ФСБ прислали кальку, на которой было отображен подземный коллектор. Этот коллектор после разведки, как выяснилось, был расширен и подготовлен для выхода боевиков", – рассказал Станкевич.
Террористы предусмотрели все возможные варианты. Это были отлично подготовленные боевики. В том числе – из запрещенной в России террористической группировки "Аль-Каиды". Безжалостное отребье, головорезы. Но они знали свое страшное дело. Возглавлял отряд – Мовсар Бараев.
Ветеран группы "Альфа" Александр Михайлов вспоминает, как разведку проводили через подземные коммуникации с помощью чувствительных микрофонов. Так стала известна численность террористов и занятые ими помещения. Бесценная информация. Внешнее наблюдение проводилось через крышу и подсобки, а еще через ночной клуб, прилегающий к театру.
"На наше счастье остался бармен. Он нам рассказал про очень хорошие вещи: гипсокартон, за ней кирпичная стена и вход в зал. Мы разобрали кирпичи, и там действительно был коридорчик", - рассказал Михайлов.
Тренировались спецназовцы в ДК Меридиан – здание было абсолютно идентично. Там они до автоматизма отработали выход на исходную позицию, работу по команде и сам штурм. Перекрестные огни рассчитывались до полуметра. Спустя три дня, ровно в шесть утра, началась одна из самых сложных операций в истории спецслужб.
Штурмовать здание решили одновременно с двух направлений. Первое — через черный ход, кухню, мимо гримерных - в зрительный зал, где было необходимо ликвидировать боевиков. На поражение целей отводились секунды. Второй вектор - центральный вход, затем - быстрый прорыв и зачистка помещений.
Сложность состояла в том, что после начала атаки боевики перешли бы в коридоры для отражения нападения. Требовалось особенное решение, способное дать фору спецназу ФСБ - подразделениям "Альфа" и "Вымпел". И оно было найдено. Ключом к удачному проведению операции стала система вентиляции зрительного зала и пущенный в нее снотворный газ.
"Помню, что какая-то желтая дымка у меня перед глазами... все плывет, слышу голос педагога: "Намочите тряпочки и приложите их к носу". Тут же мне вкладывается какой-то шелковый платочек зелененький в руку, прикрываю нос и отключаюсь", – вспоминает Михаил.
Ему было четырнадцать лет и это все, что он помнит о штурме. Очнулся уже в больнице с интоксикацией, сотрясением мозга, ожогами, но живой. Вот так же вместе с ним от газа потеряли сознание почти все, кто был в зале – и заложники, и захватчики. Штурм, включая ликвидацию боевиков, занял четверть часа.
"Вбегаю в дверь – она была немножко открыта, – здесь полумрак и темнота. Темнота и сидят много-много людей с серыми лицами: кто-то сидит, вперед наклонившись, кто-то назад, кто-то набок", – рассказывает один из участников штурма Виталий Демидкин.
Виталий командовал одной из групп спецназа ФСБ. Опешил, говорит, от этой картины. Показалось даже, что террористы успели всех расстрелять. Но потом услышал стон и начал оказывать помощь.
"У меня было порядка пяти антидотов, и у каждого сотрудника тоже было по столько же, наверное. Вот первого попавшего человека берешь, колешь, хватаешь на мельницу – либо на плечо, либо на руках – и выносишь", – рассказывает Демидкин.
Никто из террористов не смог оказать сопротивления, и уж тем более активировать бомбы. Но действие газа нельзя было спрогнозировать полностью. И если Михаил, очнувшись в больнице, вылечился, то Ярослав, пятнадцатилетний племянник Виктории, так не пришел в себя. На фасаде театра теперь прикреплена табличка с именами ста тридцати погибших. И кто бы все эти двадцать лет не пытался критиковать решение применить газ, альтернативы ему так не предложили. В абсолютно, казалось бы, безвыходной ситуации, бойцам спецназа удалось спасти более 800 жизней.