Как антироссийские санкции вывели нашего производителя на мировой уровень
Это сейчас он по-хозяйски оглядывает каждый цех. А 10 лет назад, когда выпускник Бауманки Олег Захаров вернулся домой, на Тверьвагонзавод, он сомневался, ту ли профессию выбрал. У предприятия — многомиллионные долги и полторы тысячи человек на сокращение. Работали три дня в неделю. Уверенность в завтрашнем дне пришла только в 2017-м.
Слова "Ваш поезд ушел" здесь как комплимент. Олег Захаров сейчас учит тех, кто будет управлять составами и обслуживать их, с каждым годом оборудование все технологичнее, а значит сложнее. Рядом с линией сборки вытянулся флагман завода, первый представитель нового поколения российских электропоездов — "Иволга". Собственная разработка и 90% отечественных компонентов. Не стыдно президенту показать.
Всего бы этого не было, если бы не трехмиллиардный транш на закупку российских поездов. До этого брали в Китае. Дальше для пассажирских компаний отменили самый ощутимый налог — НДС. На сэкономленные деньги начали строить вагоны для метро, электричек и поездов дальнего следования. В итоге цикл вышел настолько успешным, что собственного рынка оказалось мало.
Посмотреть, как завод справляется с невозможным, приезжали все европейские конкуренты, вспоминает директор компании, взявшейся обеспечить Москву сотней новейших трамваев в год. Не выйдет, говорили они. А предприятие за девять месяцев сделало 130. "Витязь-М" — общественный транспорт класса люкс. Низкие полы, вместо зеркал заднего вида — видеокамеры, кондиционер, Wi-Fi.
И комфорт — это еще не все. На "Иволге", например, установлена система защиты, которой пока нет ни у одного российского поезда: на головном вагоне, как и на каждой сцепке, стоят гидравлические блоки — они принимают на себя удар при столкновении.
"Иволгу" создавали, чтобы в пределах пригорода перевозить как можно больше пассажиров. Из всех существующих в нашей стране электропоездов у этого максимальная вместимость — свыше 1600 человек. Разгоняется до 160 км/ч. Сейчас в Подмосковье курсируют две "Иволги", а к концу года на маршруты выйдут еще 23 тверских флагмана.
Состав российской экономики упрямо бежит вперед, прибавляя темп. И Тверской вагоностроительный — лишь один из примеров экономической независимости. Антироссийские санкции привели к тому, что необходимость поиска новых технологических решений, партнеров и рынков сбыта, вопреки ожиданиям, лишь подстегнула всех, кого они затронули.
Одним из самых ощутимых стал запрет на поставки в Россию оборудования и технологий. С вводом санкций в 2014-м выяснилось, что оборонная промышленность не может выполнить заказ Военно-морского флота. Газотурбинные двигатели для кораблей изготавливали на Украине — в Николаеве. Суда строить перестали. Пока инженеры Рыбинской верфи — она входит в концерн Калашникова — не провели испытания собственных агрегатов.
Импульс самодостаточности подхватили все сферы, даже те, от которых не ждали. Например, почти вся Новая Зеландия и Австралия с весны 2015-го отбеливает рубашки в стиральных машинах и хранит продукты в холодильниках, которые делают в Кирове. За год — 300 тысяч единиц бытовой техники. Совершенно неожиданно экономические санкции как инструмент геополитического давления на влиятельного международного игрока оказались не слишком эффективными — и это признают международные эксперты.
Самым видимым и потому обсуждаемым стал рынок продовольствия. Российские контрсанкции на испанский хамон и французские сыры одних насторожили, других расстроили. Но не аграриев.
Молочную ферму в Великих Луках строили в кризисный 2008-й. Еще до санкций здесь научились контролировать все этапы изготовления сыра — от производства кормов для коров до упаковки готового продукта. Сейчас на мегаферме получают больше 40 тонн молока, и она не одна. В общем — до двухсот тонн в день. И российские сыры, которые здесь готовят, отличаются от европейских лишь в одном: по той же технологии все это делают у нас.
Потеряв российский рынок сбыта, Европа пытается компенсировать потери под самыми разными предлогами. Один из последних примеров — иск Евросоюза в ВТО о взыскании с нашей страны полутора миллиардов евро в год из-за запрета на поставку свинины.
Экспорт за время санкций вырос на 25,5% и достиг 320 миллиардов долларов. Внутренние рынки за последние четыре года наполнились собственной продукцией. Так, Россия на 100 процентов обеспечивает себя мясом птицы, свининой — на 90, говядиной — на 65. И почти на 75 процентов — молоком.
И даже если санкции отменят — российская экономика уже встала на принципиально иные рельсы. Экономическая дубинка как политический инструмент могла бы дать результат — в других условиях. Но механизм запущен. Страна, изолированная в целых отраслях, научилась играть по новым правилам — сама за себя.