Сыгравшая в "Сусприи" россиянка раскрыла страшные детали съемочного процесса
Одним из главных кинооткрытий этого года может стать русская танцовщица. Хореограф Елена Фокина вместе со звездами Голливуда Дакотой Джонсон и Тильдой Суинтон снялась в ремейке нашумевшей "Суспирии". Фильм уже сорвал овацию на фестивале в Венеции, его называют претендентом на "Оскар". И только в интервью телеканалу РЕН ТВ героиня картины рассказала о том, в каких "кошмарных" условиях актерам приходилось работать.
Зазеркальный мир балета не случайно так интересует кинематографистов. То, что происходит за сценой, за обманчивой танцевальной гармонией, порой бывает весьма таинственно. Конечно, балет — это магия. Но что если это магия черная?
Мистический фильм "Суспирия" — это ремейк одноименного итальянского ужастика режиссера Дарио Ардженто, вышедшего в 1977 году и тотчас же ставшего классикой. По сюжету в немецкой танцевальной школе, в которую поступала героиня, жили ведьмы, организовавшие там свой профсоюз. Они и колдовать умели, и лихо танцевать.
"В новой "Суспирии" намного более акцентировано движение, танец. Ощущения, которые все люди, уже занимающиеся движенческим искусством, — а это не только танец, это движения, — проходили через всю боль, учили хореографию", — рассказала Елена Фокина.
Елена Фокина — хореограф и преподаватель современного танца, работает в Шведской Королевской опере и снялась в картине в роли танцовщицы Ольги.
Главной героине в исполнении Дакоты Джонсон, всем известной по пикантным "50 оттенкам серого", явно придется непросто в танцевальной школе под управлением мадам Блан (ее сыграла Тильда Суинтон). Что-то недоброе там происходит. Даже место съемок подобрали нарочито жуткое.
"Локация — на вершине горы, там вокруг ничего не было: заброшенная гостиница, которая была закрыта в 1986-м, и с тех пор больше в нее никто не входил. Оно само по себе уже ужасное место", — призналась Фокина.
Для атмосферности режиссер Дарио Ардженто включал мистическую музыку на площадке, Лука Гуаданьино в свою очередь снимал фильм в старом отеле. Все это создает тайну, пугающую неизвестность. А уж итальянцы — мастера по части изображения страшного еще со времен Данте.