Нелегальные экскурсии под землей набирают популярность в Москве

Нелегальные экскурсии под землей набирают популярность в Москве. Все больше людей готовы отдать немалые деньги за то, чтобы несколько часов провести в подземелье, в сырости и и без света. Конечно, отличный способ пощекотать себе нервы, но о безопасности все задумываются в самый последний момент, а случаев, когда так называемые диггеры калечили своих клиентов немало.

Когда собираешься путешествовать в полной темноте, не обойтись ни без карты, ни без фонариков, ни, разумеется, без проводника. Очень похожее на общественную остановку место, окружённое мусором, – портал в настоящий подземный город.

Единственный вход, он же и выход, в каменоломню называется "кошачий лаз". До свидания, дневной свет, да здравствует свет электрический.

Это Сьяновские каменоломни, излюбленное место экстремалов Подмосковья. Говорят, получают здесь оглушительную дозу внеземной, а точнее подземной тишины, адреналина, а ещё риска для жизни.

20 километров только изученных ходов. Когда-то здесь добывался известняк, который шёл на строительство столицы, – история Москвы белокаменной начинается именно отсюда. Штольни уже давно не слышали стука кирки. Но топот людей не забыли, его стало, пожалуй, даже больше.

Вот именно поэтому одно из главных правил - не прикасаться к потолку, к подобным плитам, которые держатся на честном слове, потому что, если она упадёт, закроет ещё один лаз. А там может кто-то быть.

Здесь есть определенный свод правил, которые надо соблюдать: не разжигать огонь например, громко не кричать, но порой это всё игнорируют. Вот так, например, выглядит открытие сезона.

Местные обитатели утверждают, что из сезона в сезон в системе количество тех, кто не боится застрять, оказаться под завалом или заблудиться, только растет.

Доходит до того, что одновременно под землю спускается до 1000 человек. Экскурсовод проводит нас, как здесь говорят, маршрутом чайников. Но даже он местами заставляет понервничать.

Вот здесь передвигаться приходится только ногами вперёд, между полом и потолком. Если тут застрять, наверное, никто не поможет.

И таких карманов здесь достаточно. Без рекомендаций гида, как именно нужно передвигаться, а точнее ползти, в лучшем случае отделаться можно шишкой на голове.

Клаустрофобам здесь делать абсолютно нечего, потому что в приступах паники как выбраться? Никак.

Есть те, кто ухаживают за гротами, есть те, кто их засоряет. Кстати, дорожные знаки повсюду - не мусор, а ориентир. Ведь камни везде одинаковые, а связи нет.

Мы и сами несколько раз сбивались с пути, правда ненадолго. Спасла карта и опыт проводника.

И зимой и летом в этом лабиринте одна и та же температура – +8 по Цельсию. И одни и те же опасности. Потолок скоро рухнет, говорят здесь, но как скоро – через несколько секунд или десятилетий – предсказать невозможно.

Десятки многочисленных стоянок, на которых даже ночуют. Удобства - от водных хранилищ до подземных ватерклозетов. Ухаживают и следят за каменными магистралями сами путники. Например, этот знак показывает – грот занят. А это местный хранитель Аристарх - о нём ходят легенды, ему преподносят дары. Мы тоже оставили батарейки. Ориентир и напоминание, что будет, если погаснет, например, свет, а кругом лишь камни.

"Телефон здесь не ловит, интернета здесь, соответственно, тоже нет. Можно встретить местных, просто спросить, как отсюда выйти, конечно, отведут", - говорит диггер Юлия Теплуха.

Ученые-спелеологи такого развлечения не разделяют.

"Люди, которые туда идут, идут на свой страх и риск. Если эти каменоломни являются туристическим маршрутом, они должны поддерживаться соответствующими службами, но никто их не поддерживает", - говорит доктор геолого-минералогических наук Владимир Полеванов.

Диггеры, которые водят экскурсии, конечно же, помогут в случае чего, но вот понесут ли ответственность?

Впрочем, благодаря нашему проводнику выбраться наружу мы всё-таки смогли, а может, тот самый задобренный батарейками Аристарх не стал строить козни и погребать нас заживо. Выписавшись из журнала и посмотрев на табличку "До скорых встреч", мы обрадовались свету в конце тоннеля и тому, что видим его находясь в сознании.