Чем грозит равнодушие к шизофреникам
Психиатрическая больница, кажется, страшнее места нет. Здесь люди как тени, от внешнего мира их прячут замки и решетки, а на страже крепкие санитары. Здесь лечат голову и душу, у психиатрии свои методы, о которых лучше и не знать. Но как быть, если палата номер 6 не за высокими заборами, а прямо у вас под окнами?
Убийство пластического хирурга, средь бела дня, в своем кабинете, совершенного недовольным пациентом, уж точно из области психиатрии.
Застрелен доктор Александр Ремезов заместитель главного врача, большой специалист. После трагедии вся больница сменила белое на черное. Убийца, бывший морской офицер, отличник, спортсмен. Почему, он это сделал? Ответа нет даже у близких друзей.
Юрий Лебедев в этой больнице исправлял горбинку на носу. И вроде бы, результат на лице, не придерёшься, но пациент остался недоволен и затаил смертельную обиду. Взял обрез, спокойно прошел мимо охраны, поднялся в кабинет и выстрелил в грудь врачу, только за то, что тот имел неосторожность порекомендовать, недовольному пациенту, обратиться к психиатру. А потом застрелился сам.
"Отталкиваясь от убийства и самоубийства - это расстройство шизофренического вида", - рассказал психиатр Александр Федорович.
Психическое расстройство, которое вдруг обострилось, и никто об этом не знал. Тогда получается, что под горячую руку человеку с не здоровой психикой может попасть любой?!
А дальше другой случай. Большой переполох в маленьком дворе. Местные жители не хотят жить рядом с опасностью. Они ходят и оглядываются, ведь их соседка, с диагнозом шизофрения, по –настоящему опасна. А им никто помочь не может, даже полиция.
"Мы говорим, посмотрите она же больная, а нам говорят, что мы можем сделать. Вот когда она убьет кого-то, тогда мы и будим вас слушать", - говорят жители.
Старшая двора Елена объясняет, все здесь друг друга знают десятки лет. Да и сама, неспокойная соседка, выросла у них на глазах. Сначала все было нормально, а потом началось. Девушку с диагнозом все вокруг стали раздражать.
"Да и мы сами боимся. Раньше ее в больницу клали, сейчас нет", - рассказали соседи.
Люди не знают, как спасаться, и вроде бы участковых полицейских вызывают почти каждый день, но без явного состава преступления они разводят руками - не их профиль. Все заявления кладутся под сукно, суды проигрываются, а врачи психиатры все не едут. И девушка с диагнозом все больше входит в раж.
"Встанет посреди дороги, с коляской вы не пройдете. Зацепите, нанесёте телесные повреждения, она умная, снимет побои. Один иск мы в суде уже проиграли", - рассказывают очевидцы.
Возмутительница спокойствия тихо прошла мимо толпы. На лицо это обычная девушка, нет ни страшной гримасы, ни безумного взгляда. Но проблема и болезнь есть.
"Этот диагноз есть. Но я виду себя нормально, то, что они говорят, то, что я с балкона кидаю, это не правда", – говорит она.
По ее мнению, все наоборот, это соседи к ней пристают без повода, а она вынужденно защищается, дерется, вызывает полицию, судится.
Нецензурные надписи на ее двери, как незаживающие раны этой бытовой войны, которая в любой момент может стать для всего дома настоящим кошмаром.
"Люди не понимают, что если человек другой, то его не надо трогать", - говорит мать девушки.
Не трогать, не обращать внимания, так себя вели родные и соседи Олега Белова, который подозревается в жестокой расправе над беременной женой и шестерыми детьми. Хотя, его несколько раз видели с топором во дворе.
Когда случилось страшное, все спохватились: арестовали участкового, разбираются с органами опеки, а ведь сигнал был еще два года назад. Местная жительница, увидев по телевизору фотографию Белова, сразу опознала его. Она уверена, именно этот человек еще задолго до страшного убийства, напал на нее среди бела дня.
"Он пытался открыть мою машину, пытался затолкать меня", - рассказала женщина.
Тогда Белову удалось скрыться, и затаится на два года. Когда женщина, после убийства целой семьи, по телевизору, вновь увидела этот взгляд, и узнала Белова, в полицию пошла не сразу, говорит, для психически больных даже тюремные решетки не преграда.
"Мне было страшно, мы все знаем, что шизофреников полечат немного, они там одуванчиками прикинуться, и выходят", - добавила женщина.
Семья Беловых считалась неблагополучной. Многодетные родители ни где работали. Соседи не лезли, участковому сигналы не поступали, органы опеки приходили для галочки, а о том, что Белов инвалид 2-ой группы с диагнозом шизофрения местные врачи и вовсе могли не знать. В центре психиатрии имени Сербского, куда в скором времени привезут Белова для экспертизы на вменяемость, нам рассказали, кто должен отвечать за профилактику психически нездоровых людей.
"Это коллективная работа врачей и МВД по наблюдению за ними. Идет обмен информацией об их изменениях в поведении, идут ежемесячные встречи с врачом, обязательно", - говорят эксперты.
Система дала сбой. Из Владимирской области, где Белов стоял на псих учете, в Нижний Новгород, где он жил, информация о его болезни и не поступала. А сам он никому ничего не говорил, и к психиатрам не ходил. Получается, все есть: законы, диспансеры, врачи, больницы, вот только в реальной жизни все это не всегда работает.
"Бытует мнение, что человека нельзя положить в больницу без его разрешения. Существует недобровольная госпитализация. Врачи выходят в суд, и его госпитализируют", - говорит старший врач судебно-психиатрический эксперт Элла Лионова.
На неадекватное поведение, мало кто обращает внимание, мы решили это проверить и провели маленький эксперимент в самом центре Москвы, среди людей, человек ходил и разговаривал сам с собой. Такое странное поведение привлекло разве что попрошайку.
Да и как разглядеть зверя в милой старушке божьем одуванчике. Жители культурной столицы, очень удивились, когда узнали, что вежливая бабушка с милыми кудряшками, говорящая на трех языках оказалась серийной убийцей – потрошительницей.
"Мне хорошо здесь жилось, я восстановилась, стала гулять по паркам, музеям", - сказа она.
Так уж вышло, что эта культурная женщина, пенсионерка Тамара Самсонова долгие годы убивала, и расчленяла свои жертвы.
Та самая квартира, место ее последнего преступления, следственный эксперимент. Самсонова спокойно объясняет, как она убила, а потом разрезала на куски подругу, у которой жила.
А потом, по частям в продуктовых пакетах выносила старушку на улицу. Теперь ее все знают, встречные прохожие, стараются побыстрей уйти в сторону, страшно, хотя она и в наручниках.
Речь не связанная, мысли путаются, себя она считает жертвой. Типичная патология, вот только никто этого не видел ни соседи, ни врачи. А ведь жуткая серия убийств длилась около двадцать лет. Может свои психические терзания, больные умело скрывают?
"Наши подопечные милые люди, когда они находятся не в период обострения", - сказал врач-психиатр Максим Малявин.
Например, Тольятти миллионный город, а врачей – психиатров раз, два и обчелся. К больному доктор идет с голыми руками, а если попадется старушка – одуванчик с топором?
Психиатр из Тольятти доктор Малявин после ежедневного приема, снимает халат и едет на обход своих пациентов. Вместо машины, их всего две на весь диспансер, общественный транспорт, билет покупает за свои. Но даже его энтузиазма на всех больных не хватает.
Дальше еще один случай: Спокойный, добродушный, разве что взгляд выдает его душевную болезнь. Иван, 30 лет, каждый полгода, он ложится в тихое отделение психиатрической больницы, иначе, говорит Иван, он за себя не ручается.
"Нормально живется, приходится лекарства периодически принимать, иначе крыша может поехать. Представьте, что вас в космос выпускают, а у вас скафандр разбит", - говорит он.
Когда Иван среди людей, он пьет таблетки, только так он может жить, работать, учиться. Его страсть фотография. Он уже издал альбом, готовится к выставке. Когда появляются голоса, он прячется от всего мира. Тихое отделение для душевно больных, его второй дом. Иван уверяет, у психического расстройства не обязательно дикое лицо.
"Я хочу выйти из этого всего, но не знаю как. На йогу хожу, но пока не получается" – сказал он.
Но не все такие ответственные как Иван. Признать болезнь сложно, проще затаится, не думая об окружающих, обострениях и последствиях. В неспокойном дворе, у всех нервы на пределе.
Получается, закон есть, все действия специалистов по работе с психически нездоровыми людьми расписаны, но на практике работает с большим скрипом. А ведь все трагедии, это череда случайностей. Там не доглядели, здесь не доработали. Жители неспокойного двора не требуют карательных мер, они говорят, о контроле за психическими больными, что бы здоровые могли жить в спокойной обстановке, а не между сезонными обострениями.