Уроки Пальмиры

Досрочное взятие Алеппо (планировали закончить к Новому году) омрачили вести из Пальмиры — город был взят стремительным и неожиданным наскоком боевиков ИГИЛ. Что это было? Проморгали?

Сегодня звучит множество конспирологических версий, согласно которым действиями террористов управлял кто-то свыше, что это был не просто "набег". В пользу этого говорят слухи о том, что к Пальмире были внезапно переброшены значительные силы "черных" из-под Мосула и Ракки, называют цифру до пяти тысяч человек. Версия о том, что силы эти были переброшены из-под Мосула, вызывает немалый скепсис. До сих пор доподлинно неизвестно число засевших там террористов — называются разные цифры, но обычно как раз в пределах этих самых четырех-пяти тысяч. Выходит, всех перебросили? А кто тогда столь геройски обороняет Мосул, что коалиция даже остановила там наступление, столкнувшись с угрозой просто положить там всю иракскую армию и союзнические силы?

Выдвигаются версии, что террористы ИГИЛ совершили свой "набег" с целью отвлечь внимание сирийской армии от Алеппо. Глупо, учитывая, что Алеппо практически взят и оставшихся там боевиков уже не спасти. Омрачить Москве и Дамаску радость победы? Возможно. Потеря Пальмиры действительно имеет незначительное стратегическое значение и никак не меняет общего положения на фронтах Сирии. А вот в плане имиджа — это совсем другое дело. Это столь же серьезное имиджевое поражение для Дамаска, какой серьезной была весной имиджевая победа.

Более правдоподобна версия о том, что удар боевиков был призван отвлечь внимание САА от Аль-Баба, который и так пытаются взять турки с одной стороны, и курды — с другой, а тут присоединились еще и асадиты. Одним игроком меньше — боевикам легче обороняться. Возвращаясь к тому, откуда были переброшены эти силы, можно предположить, что все же из-под Ракки, наступление на которую давно застопорилось, и там для "черных" нет никакой угрозы.

К тому же все же следует помнить, что "черные" – это не умирающие на севере Сирии "зеленые", которые ничто без иностранной поддержки. ИГИЛ — достаточно серьезная структура, способная действовать совершенно автономно, и далеко не факт, что все ее действия продиктованы зарубежными спонсорами. Помогать "зеленым" им просто не с руки. Это вполне могла быть и чисто ИГИЛовская инициатива.

Зачем? Тут много факторов. Во-первых, как я уже говорил, это могло стать чисто ударом в спину асадовской армии, чтобы отвлечь ее от того же Аль-Баба. Во-вторых, это идеальный способ напомнить о себе. На фоне продолжения боевых действий в Алеппо, а это сегодня главный фронт всей войны в Сирии, и приостановки наступления на Мосул в Ираке, ИГИЛа было ничтожно мало в мировых СМИ в последнее время. Это, конечно, непорядок. Резкая активизация террористам нужна для того, чтобы спонсоры знали, что ИГИЛ не просто рано списывать со счетов, что они остаются реально значимой военной силой в регионе, причем высокоорганизованной и умеющей хорошо воевать, а после краха "ан-Нусры" в Алеппо — по сути, последней реальной антиасадовской силой.

В-третьих, что, возможно, выглядит наиболее важным фактором, захват Пальмиры — это способ очень серьезно пополнить запасы. В первую очередь оружия. В последние дни мы видели много картинок, предоставленных самими террористами, с захваченными в Пальмире трофеями: танки, БМП, минометы, стрелковое оружие, боеприпасы. Дошло до того, что им едва было не удалось захватить авиабазу Т-4 с находившимися там военными самолетами. К счастью, до этого пока не дошло.

Наступление ИГИЛ оказалось неожиданно стремительным. Несколько раз сообщалось, что боевики взяли авиабазу и даже Карьятейн. Не менее стремительным было бегство сирийской армии, которое в какой-то момент заставило поверить, что САА будет откатываться до самого Хомса. Думаю, террористы сами, что называется, "прифигели" от столь неожиданного успеха. Теперь они "жалуются", что им просто не хватает транспорта, чтобы увести награбленное.

Помимо оружия и боеприпасов, окрестности Пальмиры — это еще и нефтяные поля. Напомню, награбленная у Сирии и Ирака нефть всегда была одним из главных источников финансовой подпитки Халифата. Сегодня продавать ее, как раньше, уже не так просто, былой основной покупатель - Турция - под нажимом мирового сообщества уже не решится на столь масштабное финансирование терроризма, как раньше. Но все возможно. В условиях, когда против ИГИЛ постепенно начинают воевать все, даже те, кто раньше воевал только на словах, дармовая ворованная нефть лишней не будет. Кстати, там не только нефть, там еще и газ. Министр энергетики Сирии уже заявил, что Сирия в захваченных боевиками за последние дни месторождениях потеряла около 3 млн кубометров газа.

Именно с этой точки зрения для Асада будет важно вернуть Пальмиру. Почти вся сирийская нефть находится на неконтролируемой правительством территории, а нефть Дамаску нужна уж точно не меньше, чем террористам, в противном случае Сирия попадет в зависимость от импорта, что в условиях непрекращающейся войны и разрушенной инфраструктуры — более чем критично.

Кроме того, Пальмира — важный транспортный узел, связывающий запад и восток страны. Для боевиков это отличный плацдарм для наступления на запад. Впрочем, не думаю, что такого развития событий стоит ожидать, т.к. силы боевиков не безграничны, и наступление их фактически выдохлось. Большая часть его и так прошла, что называется, на кураже от внезапного успеха. Сейчас дальше они не пойдут — им это и не нужно. Но что будет дальше? Оставлять террористам такой плацдарм было бы явно неправильно.

Впрочем, существуют сомнения в том, что халифатчики закрепятся и в самой Пальмире. Их наступление во многом выглядит как классический "набег" средневековых кочевников — пограбить и навести ужас на противника своей мощью и стремительностью. Опять же, удерживать Пальмиру, когда начнется новое наступление на Мосул и Ракку, особенно после того, как сирийская армия, закончив в Алеппо, сможет перенести свое внимание на другие участки фронта (пока, впрочем, не совсем понятно, на какие, главное, чтобы не получилось, как с непонятно зачем проводившимся походом на Ракку и столь же внезапно завершившимся).

Особенность Пальмиры в том, что она действительно важна для того, кто хочет контролировать сирийскую пустыню. Вообще-то Пальмира — это большая деревня, она важна не сама по себе, а как исходная точка для последующего рывка. То есть тот, кто ее захватывает, должен отдавать себе отчет, для чего он это делает. Захватить Пальмиру — одно. Удержать ее — другое. Захват Пальмиры имеет смысл, если вы собираетесь идти дальше. Так, весной многие эксперты недоумевали, почему САА после Пальмиры не пошла на прорыв блокады Дейр эз-Зора. Ведь тогда многие считали, что именно для этого все и делается. То, что на этом все остановилось, вызвало некоторое удивление, как и то, что был остановлен поход на Ракку.

Если сирийская армия брала Пальмиру исключительно, чтобы продемонстрировать миру, что ИГИЛ можно побеждать, то стоило ли это того? Да, оказалось, что нанести поражение Халифату в Пальмире не так уж сложно, учитывая, что американская коалиция с террористами вообще не воевала. Но террористы хоть и оставили город, далеко не ушли. При этом смешно сегодня читать тех, кто пишет о том, что на прошлой неделе боевики "внезапно материализовались из пустыни". Ниоткуда они не материализовались. Все с самого начала знали, что ИГИЛовцы все это время находились практически по всему периметру вокруг Пальмиры, и вопрос о том, когда они пойдут в наступление — оставался вопросом времени. Время они выбрали хорошее — когда армия Асада и ВКС России заняты в другом месте. В этом плане "черные" действительно воспользовались ситуацией в Алеппо, но не для того, чтобы помочь "зеленым", что, повторюсь, было уже невозможно, а для того, чтобы помочь себе. Как — указано выше. Умело воспользовались. Приходится признать, что они молодцы оказались. Многие действительно списали Халифат со счетов, а зря. Никуда они не делись, в том числе из-под Пальмиры. Просто ждали своего часа.

Вопрос в том, почему проморгали наступление, если понимали, что рано или поздно оно случится? Почему не был разработан план эвакуации или, на худой конец, уничтожения вооружения? Глядя на то, сколько трофеев досталось террористам, создается впечатление, что им его просто подарили, как будто кто-то намеренно сделал это. Это, скорее всего, конечно, не так, но впечатление создается очень сильное. Повторю, боевики Халифата сами до сих пор в глубоком шоке от того, как легко им достался столь внушительный арсенал.

Еще один вопрос в том, почему тогда, весной, не стали развивать наступление, позволили окопаться вокруг города? Только исключительно в пропагандистских целях? Если это так, у меня глубоко скептическое отношение к перспективам сирийских военачальников. Когда антироссийские пропагандисты сегодня соловьями заливаются в соцсетях, выставляя оставление Пальмиры в качестве поражения Дамаска и стоящей за ним Москвы, я с ними даже не спорю, возразить действительно нечего. Сами виноваты.

Впрочем, конечно, не стоит забывать и о том, что боевики врывались в город небольшими группами, и наша авиация попросту не могла уже работать по ним, поскольку было непонятно, где свои, где чужие. Впрочем, это, конечно, выглядит как оправдание, а уже бегство сирийской армии нельзя оправдать ничем. Сегодня крайне важно уметь признавать свои ошибки и делать соответствующие выводы.

При этом совершенно цинична и позорна реакция Запада, пытающегося обратить этот удар по имиджу человечества. Как верно заметил Песков, это удар по имиджу всего цивилизованного мира. Чему они радуются? Тому, что у соседа корова сдохла? Тому, что "бармалеи" уничтожат то культурное наследие, что не успели уничтожить, и перебьют тех жителей, которых не успели в прошлый раз?

Стоит еще обратить внимание на роль Запада во всей пальмирской истории. Во-первых, они косвенно подыграли халифатчикам, остановив наступление в Мосуле, а до этого в Ракке, предоставив террористам возможность перебрасывать резервы. Другой вопрос, было ли это сделано намеренно? С другой стороны, их тоже можно понять: взять Мосул к американским выборам не получилось. Сегодня совершенно очевидно, что не получится этого сделать в течение ближайших многих месяцев. Спешка в этом вопросе может реально привести к тому, что все наступающие силы просто полягут, и американцам придется проводить наземную операцию, чтобы совсем не потерять лицо, что для них так же невозможно, как и для нас. До вступления Трампа в должность и выработки его командой четкой стратегии по Ближнему Востоку, вопрос взятия Мосула совершенно точно будет висеть в воздухе — Обама явно не хочет завершить свое президентство крупным разгромом и признанием бессилия перед лицом террористов, которых сам Вашингтон в эпоху его правления и взрастил.

При этом, судя по всему, Вашингтон совершенно не желает извлекать "пальмирских уроков" в части пресловутых гуманитарных пауз, которые также стали одной из основных причин поражения в Пальмире. Сегодня они продолжают настойчиво требовать, чтобы мы продолжили их делать в том же Алеппо, несмотря на наглядные примеры того, как гумпаузы приводят к тому, что боевики получают возможность передышки и снова начинают разжигать, казалось бы, уже потушенные, притом с таким трудом, очаги боевых действий. Абсурдно выглядят эти требования на фоне того, что произошло в Пальмире.

Сегодня западные СМИ наперебой кричат о зверствах, творимых наступающими в Алеппо. Учитывая тот факт, что среди наступающих немало шиитов, беспредел по отношению к суннитскому населению вполне логичен. С этим, боюсь, ничего нельзя сделать — это у них в крови. Как и нельзя обойтись без шиитских наемников — сирийская арабская армия практически разложена и небоеспособна. Это факт, который надо учитывать. Впрочем, все это меркнет на фоне той резни, которую шииты учиняют в иракских суннитских городах. Годами дремавшая при Саддаме межконфессиональная ненависть после краха иракской государственности вырвалась наружу в самых средневековых зловещих формах. Что, кстати, постоянно подпитывает ИГИЛ человеческим ресурсом — суннитские мужчины идут воевать на стороне Халифата просто для того, чтобы спасти себя и свои семьи от расправы.

Тем не менее не Западу, у которого у самого рыльце в пушку, критиковать нас за неизбежные издержки войны. Рыльце в пушку — мягко сказано, там руки по локоть и ноги по колено в крови. Просто Западу так легче оправдать собственное бессилие — переведя стрелки на Россию, Сирию и Иран. Притом, что в Мосуле никто не предоставил никаких гуманитарных коридоров, в отличие от Алеппо, и это силы коалиции регулярно ударяют по больницам, а не мы, кто сам рискует своими врачами, чтобы помочь мирным сирийцам, когда нас обстреливают поддерживаемые Западом "умеренные".

Запад раз за разом демонстрирует свою полную недоговороспособность. Не зря наш министр иностранных дел Сергей Лавров назвал переговоры с США по сирийскому урегулированию "бесплодными посиделками". Американцы продолжают навязывать нам односторонние гуманитарные паузы, в то время, как совместные действия давно могли бы решить все вопросы. Но они сначала сами предлагают такие варианты, а в последний момент находят (или сами создают) предлоги, чтобы откреститься от собственных предложений, как в сентябре. Или просто берут и отзывают свои предложения, как это было совсем недавно. И ставят совершенно неприемлемые предварительные условия, согласно которым они готовы что-то обсуждать только после того, как правительственные силы прекратят наступление. Да сколько можно уже? Примера Пальмиры мало? Да их и без нее воз и маленькая тележка.

Теперь вопрос о том, что же делать дальше. В первую очередь завершить окончательный разгром террористов в Алеппо. Ни о каком перекидывании сил под Пальмиру и речи быть не может. Алеппо сейчас стратегически важнее в сотни раз. Пальмиру рано или поздно, конечно, придется возвращать. Вопрос в том, когда и насколько правительственная армия будет к этому готова.

И самый главный вопрос: с какой целью? Именно на этот вопрос в первую очередь должны ответить те, кто будет планировать операцию. Что дальше-то с ней делать? Я уже говорил выше, что Пальмира одновременно нужна всем и не нужна никому. В том смысле, что она нужна для того, чтобы идти дальше. Пальмира ради Пальмиры — бесполезная трата сил, средств и человеческих жизней, надеюсь, теперь-то все это поняли.

Готов ли Дамаск идти дальше? И нужно ли это сейчас? Может, стоит сосредоточить силы на других направлениях — том же Аль-Бабе и в последующем — Ракке? Разумеется, рано или поздно этот вопрос встанет, как встанет вопрос, что дальше делать с Сирией, как ее снова сшивать после того, как ее разорвали буквально на лоскуты.

Я уже неоднократно говорил, что вернуть Сирию в прежнее довоенное состояние невозможно. Дамаск ни самостоятельно, ни с нашей и иранской помощью не сможет вернуть контроль над суннитской пустыней. Для этого потребовалась бы полноценная наземная операция, и явно не силами САА и шиитских наемников и ополченцев.

Кстати, насчет такой операции: ведь и мы, и американцы не раз подчеркивали, что не собираемся посылать туда пехоту ни при каких обстоятельствах. Возможны ли такие обстоятельства? Возможны. Но только при тех условиях, если наши страны действительно пойдут на стратегическое сотрудничество в деле борьбы с терроризмом. Слова Трампа о том, что именно борьба с терроризмом — его главная задача на Ближнем Востоке и что ради этого он готов пойти на союз с кем угодно, да хоть с Россией и Ираном, внушают определенный оптимизм. Примером такого "сотрудничества" уже могут являться действия в Ираке, где Вашингтон вынужден координировать свои действия с Тегераном, с которым у него на время совпали цели. Окончательно победить терроризм мы сможем только вместе, реальными, а не чисто декларативными совместными действиями. Понадобится ли для этого наземная операция или нет — решать генералам всех заинтересованных сторон. Если же Вашингтон продолжит нынешнюю политику — ни о какой победе над терроризмом и речи быть не может. Терроризм умело пользуется нашими разногласиями, буквально подпитывается ими.

Возвращаясь к проблеме контроля над сирийской пустыней, повторюсь, это сейчас не под силу никому. У Асада сейчас другая задача — полностью взять под контроль побережье и стратегическую линию Дамаск-Хама-Хомс-Алеппо — это наиболее развитый регион страны. Претендовать на остальное ему не под силу ни с нашей помощью, ни с помощью Аллаха. Мы сделали главное — вернули его в качестве серьезного игрока, с которым остальным, как ни крути, придется договариваться. Но и с остальными придется договариваться, так что, скорее всего, речь на будущих переговорах пойдет о форме федерализации или конфедерализации страны, а по факту — раздела на сферы влияния. Думаю, уже совсем скоро ребром встанет вопрос о совместных, реально совместных действиях против теперь уже главного врага — ИГИЛ, который, как мы видим, живет и здравствует, несмотря ни на что.

Еще раз: нужно понимать, что и сирийская, и иракские армии практически мертвые как институты, так что сторонам в любом случае придется искать точки соприкосновения для совместных действий. Не найдем — будет война всех против всех на десятилетия вперед.

Конечно, Асад может "отгородиться" в западной части страны, но это, как мы видим, не даст ему спать спокойно, не защитит от "набегов". "Набеги", как мы видим на примере Пальмиры, достаточно скоро и совершенно точно после потери террористами Мосула и Ракки (а это, как ни крути, все же вопрос времени) станут основной тактикой ИГИЛ, которое из квазигосударства превратится в аналог средневековых кочевников. Следует учесть, что ИГИЛ обладает практически профессиональной армией (уж точно не менее профессиональной, чем современные сирийская и иракская, которые продемонстрировали полную неспособность воевать с ним), которую возглавляют бывшие саддамовские генералы, многие из которых прошли еще советскую военную школу, и воевать с ними будет крайне непросто, особенно если они будут передвигаться летучими отрядами, захватывая оружие и припасы и откатываясь обратно в пустыню, где они чувствуют себя как дома и где они имели и будут иметь серьезную поддержку суннитского населения. Тем более что, как мы видим, они могут свободно перемещаться не только в пределах Сирии и Ирака, но и просачиваться в другие страны и разжигать там новые очаги войны, которые международной коалиции (если таковая в итоге будет создана) будет не просто успевать тушить.

Это будет принципиально иная картина региона и принципиально новые вызовы, к которым нужно готовиться по-новому. Вопрос в том, готов ли Запад пойти на этот столь трудный, но единственно возможный компромисс, или все это останется на уровне предвыборных лозунгов. Скоро увидим.