Не "Калибрами" едиными побежден ИГИЛ

Сегодня стало известно, что Владимир Путин посетил авиабазу Хмеймим и отдал команду о выводе российских военных из Сирии. В конце прошлой недели Минобороны отчиталось президенту о полной победе над террористами ИГИЛ (запрещена в России) в Сирии.

Совместную операцию правительственных сил Башара Асада и российских ВКС (при поддержке некоторых наших спецподразделений, в частности — Сил специальных операций) справедливо можно считать успешной.

При этом в стране еще остаются очаги вооруженного противостояния — прежде всего в провинции Идлиб. Сирийская арабская армия продолжает зачищать собственную территорию от боевиков — теперь уже союзников "Аль-Каиды" (запрещена в РФ), главных конкурентов ИГИЛ по исламскому радикализму, несколько раз совершивших ребрендинг и теперь носящих новое имя "Хайят Тахрир аш-Шам".

Конечно, понадобится еще какое-то время на то, чтобы победить "Аль-Каиду" в Сирии. Не очень, правда, понятна роль в боях за Идлиб нашей авиации, ведь провинция наводнена откровенно протурецкими силами, густо смешанными с той самой "Аль-Каидой", пускай и несколько трансформированной.

Протурецкие силы, в свою очередь (ну и "Аль-Каида" вместе с ними), крайне лояльны к Эрдогану. При этом президент Турции сейчас стал для нас стратегическим союзником в регионе. Так что не совсем ясно, как мы собираемся убивать лояльных к нему боевиков. Думаю, как раз обсудить все эти военные и политические тонкости Эрдоган и прилетал не так давно в Сочи к Путину — в сопровождении главы Генерального штаба и руководителя разведслужб.

Я уверен, что ситуация с "Аль-Каидой" в Идлибе тоже так или иначе разрешится успехом, и не только с учетом, но и в пользу российских интересов на Ближнем Востоке. Причем боевики будут побеждены тем же самым, ставшим уже коронным, если хотите — фирменным, способом российской военной дипломатии, с помощью которого нам удалось разгромить ИГИЛ. (То, что произошло с радикальным квазиформированием — действительно смело можно называть военным разгромом, но я бы был осторожен с громкими словами и избегал формулировок с эмоциональной окраской, которая есть в слове "триумф", потому что террористы ИГИЛ еще не раз напомнят о себе).

Объясню, почему делаю акцент именно на военной дипломатии.

Во-первых, чтобы понимать канву и переплетения смыслов войны в Сирии, необходимо отдавать себе отчет в том, что ИГИЛ возникло не на ровном месте и помимо него там до сотни других вооруженных группировок, которые правительство Башара Асада с полным правом может считать террористами, мало чем отличающимися от известных на весь мир головорезов.

Именно на этом фундаменте — мелких отрядах регионального масштаба, которые сначала называли себя революционными комитетами (ну или как-то в этом духе) — и воздвиглось пресловутое "Исламское государство".

Оно проглатывало и переваривало в своем радикальном чреве все эти оппозиционные правительству Асада "батальоны свободы", игиловские орды ведь не появлялись из ниоткуда. Да, приезжих "моджахедов" было много, они зачастую заправляли всем, но масса набиралась как раз за счет местных сил.

Учитывая, насколько эффективно работал пиар-менеджмент радикалов, учитывая прожорливость и аппетиты главарей ИГИЛ, не стоит удивляться, что в очень короткие сроки — меньше чем за год — террористическое квазиформирование, по территории и человеческим ресурсам действительно сравнимое с любой ближневосточной страной, превратилось в некое подобие государства.

И структура эта, в чем-то очень даже государственная (в ИГИЛ существовали собственные судебная система, надзорные органы, система управления ЖКХ), держалась — и тут внимание! — именно за счет идеологических и психологических инструментов, против которых с одними ВКС даже при наличии самых тюнингованных бомб и виртуозных "Калибров" не попрешь. Тут нужен более тонкий подход.

Вот мы и подобрались, собственно, к рецепту российского успеха на Ближнем Востоке. Оговорюсь сразу, я нисколько не умаляю заслуг наших парней, которые, рискуя жизнью в воздухе и на земле, бились с экстремистами, наши парни без преувеличения герои. Но победа над ИГИЛ вряд ли далась бы нам так скоро и той относительно малой кровью, если бы мы не смогли перетянуть на свою сторону тех, кого до нашего появления в Сирии тоже считали террористами.

Я говорю как раз о том процессе или, если хотите, проекте перемирия, который был запущен нашими военными дипломатами практически сразу, как только начала работать авиабаза в Хмеймиме, а может быть, даже гораздо раньше. Другое дело, что это особо не афишировалось и задачи, которые выполняли российские военные советники, лежали в специальной плоскости.

Умение пойти на самый экстремальный и рискованный компромисс — пожать руку тому, кто еще вчера выступал против тебя с оружием — и есть самый страшный удар по идеологии агрессии и ненависти, которую культивируют террористы. Демонстрация милосердия и готовности говорить на равных, а не сквозь зубы с теми, кого ты считаешь преступником и предателем, — вот что является более мощным инструментом в войне, чем зомбирующая и поглощающая слабых маниакальность ИГИЛ.

Террористы привлекали на свою сторону людей, пробуждая, поощряя и манипулируя низменным. Правительство Асада при поддержке и, возможно, с подачи России продемонстрировало всему миру способность побеждать, жертвуя собственными политическими амбициями.

Именно благодаря этому жесту те сотни группировок, о которых идет речь выше (а это десятки тысяч вооруженных людей), оказались не в ИГИЛ. А ведь все эти люди могли послужить для террористов неиссякаемыми родниками подпитки человеческими ресурсами, и неизвестно, сколько еще самолетов ВКС должно было подняться в небо, чтобы освободить Сирию от радикалов.

Ну и наконец: именно благодаря этому жесту наша совместная победа в Сирии действительно носит исторический характер. Потому что количество бомб забудется, а плоды миротворчества пожнет еще не одно поколение сирийцев.