Ожидания и реальность: чего добился Киев спустя 10 лет после Майдана

Ровно 10 лет назад в Киеве начался "евромайдан", прошли первые акции протеста из-за того, что правительство решило приостановить подписание соглашения об ассоциации с ЕС. Корреспондент "Известий" Валентин Трушнин в 2013 году освещал те события в Киеве, а сегодня сравнил ожидания и реальность "евромайдана".

"Евромайдану" исполнилось 10 лет, а Европой здесь до сих пор даже не пахнет. Евросоюз лишь изредка наведывается в гости. Вроде и дата круглая, а в Киев приехали совсем уж второстепенные персонажи: президент Молдавии Майя Санду, глава Евросовета Шарль Мишель, министр обороны Германии Борис Писториус.  

"Десять лет назад мы стали очевидцами и современниками того, что здесь происходило и происходит сейчас. Смелые люди всех возрастов переживают, они выступают за свободу, за сближение с Европой и платят за это своими жизнями", - сказал Борис Писториус, министр обороны Германии.

Какой-то невообразимый цинизм европейских политиков – 10 лет подряд восторгаться стремлением Украины в Европу и в то же время не подпускать ее к себе слишком близко. Глава Еврокомиссии Урсула Фон дер Ляйен не приехала, но записала ролик на эту тему.

"Целая нация вышла на улицы и говорила единым голосом. Вы сказали: "Украина принадлежит Европе, и наше будущее принадлежит нам". Вот почему украинцы заворачивались во флаги Евросоюза, бросая вызов снайперам и бунтующей полиции", - сказала глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен.

Эти кадры мы снимали 10 лет назад, в ноябре 2013 года. "Травоядные" времена – еще можно было относительно спокойно ходить с российским микрофоном, но уже тогда начали проявляться зачатки цензуры. Увидев российский микрофон, подходят и слушают, чтобы журналист правильно освещал события.

Сейчас, после 10 прошедших лет, после того как Евросоюз так и остался миражом, даже немного жалко обманутых "майдановцев" с их наивными рассуждениями из ноября 2013 года. 

"Украина – это постколониальное государство, и мы, стремясь в Евросоюз, хотим себя от бывшей метрополии защитить", - говорили тогда украинцы.

Сельские мужики, которые размечтались въехать в Европу вместе со своим хутором, были тогда основным костяком протеста.   

– Кто они такие, чего хотят? Как хотят жить после революции. Вы кто? 

– Меня звать Роман, я с Закарпатья, я приехал на Евросоюз. 

– Вы кто, студент? Где работаете? 

– Нигде не работаю.

"Майдан" для многих открывал окно возможностей. Вот, например, хуторяне из западной Украины впервые попробовали японскую кухню – на баррикады привезли роллы. 

В захваченном здании Горсовета журналисты троллили революционеров, спрашивая у них про несуществующий орган – "чрезвычайную комиссию". Юмора никто не понял.

– Вы не знаете, где здесь чрезвычайная комиссия? 

– Я только недавно здесь. 

– Где здесь чрезвычайная комиссия? 

– Вроде там была, на сцене.

Первая акция прямого действия – снос памятника Ленину. Они тогда думали, что выдавливают из себя "совок", но сами лишь воспроизводили его. Со всеми атрибутами. Огромные очереди выстроились за "кусочком" Ленина.

– А вы вот зачем стоите? 

– Я здесь для того, чтобы выгнать зло с Украины. Мы скоро забудем Коммунистическую партию и их идеологию. 

Зачем нужен "кусочек" Ленина? Положить в сервант.  

"Я возьму этот кусочек, положу в сервант и буду по наследству передавать детям", - сказала женщина.

Ну и самое большое потрясение ноября 2014 года – это "Кто не скачет, тот москаль", "Москалей на ножи" и прочие русофобские выпады, которые на тот момент – еще даже до Крыма – обычному россиянину понять было решительно невозможно. Как и представить, что эти же люди будут годами обстреливать города Донбасса и прольют реки крови, не добившись вообще ничего.

На сегодняшний день Европа готова лишь начать диалог о вступлении Украины в Евросоюз, против чего выступают многие европейские страны. А Зеленский говорит о том, что на страну надвигается очередной "майдан".