Строитель социализма с личным состоянием $40 млрд
Руководство Китая смогло извлечь уроки из опыта крушения Советского Союза и сделало инициативных состоятельных людей своими союзниками. Сегодня китайские миллиардеры избираются в парламент страны, вступают в Коммунистическую партию.
Накануне празднования 40-летия начала политики реформ и открытости, провозглашенной автором "китайского чуда" Дэн Сяопином, официальный орган ЦК Компартии Китая (КПК) газета "Жэньминь Жибао" опубликовала 100 имен тех, кто, по мнению руководства партии, внес наибольший вклад в успех идущих в стране изменений. Помимо фамилий выдающихся ученых и писателей, заслуженных учителей и врачей, видных политических деятелей есть трое долларовых миллиардеров: основатель компании Baidu (китайского аналога Google) Робин Ли (настоящее имя Ли Яньхун), глава инвестиционной компании Tencent Пони Ма (Ма Хуатэнь) и самый богатый человек в КНР, чье состояние оценивается в 40 миллиардов долларов, основатель платформы онлайн-продаж Alibaba Group Джек Ма (Ма Юнь).
В газете говорится, что Джек Ма внес серьезный вклад в развитие торговых электронных сервисов, помог выстроить логистику для малого и среднего бизнеса. Одновременно бизнесмену присвоено почетное звание "Выдающийся строитель социализма с китайской спецификой провинции Цзянсу". Но, пожалуй, главное, на что уже обратили внимание мировые СМИ, — в краткой биографии предпринимателя указывается, что он член КПК.
Для многих сторонних наблюдателей может показаться удивительным, что очень богатый человек, обладатель крупного бизнеса вдруг проникся коммунистическими идеями и даже вступил в партию. Однако странным это кажется только на первый взгляд. Китайцы за последние десятилетия смогли выстроить такую социально-экономическую и политическую модель, которая имеет привлекательность для совершенно разных социальных слоев.
В среде российских и западных интеллектуалов довольно распространено мнение о том, что в Китае, где у Компартии вся полнота власти, на самом деле не что иное, как государственный капитализм. Наемные работники продают свой труд за деньги, за счет их работы богатеют владельцы предприятий, находящиеся под полным контролем государства. При этом часто указывают на то, что в КНР далеко не все старики получают пенсии, многие студенты платят деньги за получение высшего образования, а врач не примет даже умирающего без предварительной оплаты. В общем, все "прелести" капитализма в США, да еще и низкооплачиваемый труд на износ. То есть этакий капитализм образца времен промышленной революции середины XIX века, об ужасах которого писали Маркс с Энгельсом.
Отчасти эти "страшилки" про Китай имеют под собой основания. Но важно не столько положение дел в конкретное время, сколько динамика развития страны. Когда в декабре 1978 года на третьем пленуме ЦК КПК одиннадцатого созыва Дэн Сяопин провозгласил начало реформ, первой задачей было победить массовый голод в деревне, чтобы все сельские жители, которые тогда составляли 82 процента населения, имели в день хотя бы по горсти риса. От больших крестьянских бригад за несколько лет удалось перейти к семейным подрядам. В какой-то степени первые годы реформ соответствовали советскому НЭПу и переходу от продразверстки к продналогу.
Еще 15 лет назад рабочим на фабриках действительно приходилось трудиться по 14 и даже 16 часов в сутки за зарплату в 60—80 долларов в месяц, имея за этот расчетный период всего один выходной. Тяжелые условия труда показаны в документальном фильме 2005 года "Голубой Китай", названном так по цвету джинсов, которые китайские рабочие шили для иностранных покупателей. К тому же основную прибыль получали не ушлые китайские бизнесмены, а иностранные покупатели, которые брали джинсы всего по 5 долларов. Тогда в Китае уже не стояла проблема массового голода, но необходимо было накопить ресурсы для модернизации.
Сегодня у китайских рабочих нормальный 8-часовой рабочий день и два выходных в неделю, а средняя зарплата в КНР три года назад превысила среднероссийскую, а на середину 2018 года составляла 750 долларов. В руководстве страны обсуждается вопрос перехода на четырехдневную рабочую неделю, которая позволит сохранить рабочие места для сотрудников, сокращенных в результате внедрения роботов на производстве. К тому же, по мнению правительства КНР, три выходных в неделю позволят гражданам активнее путешествовать по стране, уже связанной высокоскоростными железнодорожными магистралями. С ростом доходов одновременно расширяется система оказания медицинской помощи, доступ к образованию, а год от года все большее число работников могут рассчитывать на пенсию в пожилом возрасте.
Отличительной особенностью реформ в Китае можно считать то обстоятельство, что от них практически никто не пострадал. Одни социальные слои выиграли от преобразований очень много, другие поменьше, третьи просто смогли вырваться из нищеты, но нет больших социальных групп, которые потеряли имеющееся. В этом сильное отличие, скажем, от российских реформ 1990-х годов, когда небольшая кучка смогла быстро сколотить колоссальные состояния, а большинство еще недавно вполне благополучных советских граждан оказались на грани выживания.
Отличие российского опыта от китайского состоит и в том, что Горбачев во время Перестройки, а потом и Ельцин главными видели политические задачи. Формальное разделение властей, многопартийность, выборные процедуры казались важнее, чем строительство экономического фундамента развитой демократии.
В Китае, наоборот, для политических преобразований вначале решили сформировать экономическую базу. Разрешив рыночные отношения в самом начале реформ, людям позволили стать собственниками и почувствовать себя не объектом государственной заботы, а самостоятельным субъектом истории. Можно сказать, что Дэн Сяопин не стал изобретать велосипед, а перенял американский опыт.
Еще в 1862 году по инициативе президента Авраама Линкольна был принят так называемый "Гомстед-акт", по которому человек мог получить от государства земельный участок и стать его хозяином, если обрабатывал предоставленные площади в течение нескольких лет. Сделать людей собственниками, то есть наделить ответственностью за свое имущество — верный шаг к воспитанию гражданина, пекущегося о своих интересах. Имеющий во владении какое-то дело на выборах будет руководствоваться не столько лозунгами, сколько мыслью, насколько выгодна та или иная программа и как не понести убытки.
До сих пор в Китае нет равных выборов. Депутаты от села всегда представляют больше граждан, чем депутаты от города. Сделано это для того, чтобы пока еще бедные крестьяне, купившиеся на лозунги местных популистов, не могли поменять устоявшийся порядок вещей. На первых свободных выборах народных депутатов в Советском Союзе 1989 года люди тоже мало руководствовались программами кандидатов. Граждане получили возможность выбирать, но не были готовы к альтернативным выборам. Результаты Перестройки сказывались и позже. В России 1990-х у обнищавших граждан, еще советских по духу, была возможность выбирать из широкой палитры самых разнообразных и зачастую совершенно безответственных политиков. Так чуть было не преодолела проходной барьер на выборах в Госдуму "Партия любителей пива".
Но самое главное отличие китайской модели от советской было в понимании сути социализма. В СССР человек из самых низов благодаря упорному труду мог получить общественное признание и быстро сделать карьеру, но не мог в полной мере пользоваться благами своего положения. Обычный поход в ресторан иногда воспринимался коллегами как отхождение от норм советской морали и становился предметом широкого обсуждения коллектива. Поехать за границу посмотреть мир было достаточно тяжело, необходимо было проходить унизительные собеседования на благонадежность, а желание некоторое время пожить за рубежом и вовсе трактовалось как измена Родине. При этом был острый дефицит промтоваров, тем более импортных.
В Китае этих проблем решили не плодить. Состоятельный китаец может уехать жить за границу, иметь там недвижимость, а в выборе товаров не ограничен вовсе. В Советском Союзе общество было похоже на монастырь, где пропагандировалась аскеза, а очереди были своеобразным послушанием, воспитывающим смирение. В КНР под социализмом подразумевают во многом именно рост материального благосостояния, повышение объемов потребления. Поэтому одним из показателей эффективности местных властей уже долгое время считается создание условий для ведения бизнеса.
Сегодня состоятельных людей в Китае не считают врагами. Их показывают как подтверждение правильности проводимой политики. Гражданам говорят, что миллиардеры — это просто те, кто разбогатели первыми, а вслед за ними должны серьезно улучшить свои доходы и остальные. По данным бизнес-журнала Hurun (китайского аналога Forbes), сейчас в КНР насчитывается 1893 человека с состоянием свыше 300 миллионов долларов, из них 620 долларовых миллиардеров. Более ста миллиардеров заседают во Всекитайском собрании народных представителей — китайском парламенте. В 2002-м году бизнесменам позволили вступать в КПК, и сегодня девять из десяти богатых предпринимателей так или иначе связаны с Компартией — в ней состоят или они сами, или партнеры по руководству бизнесом. КПК создает для предприимчивых людей условия для работы, а те в ответ поддерживают политику руководства.
Но важно отметить, что нынешние китайские миллиардеры сделали себя сами. В КНР не пытались развивать рыночную экономику путем передачи государственных предприятий в частные руки, как в России во время приватизации. Все частные предприятия созданы усилиями самих бизнесменов практически с нуля. Упоминавшийся выше основатель Alibaba Group Джек Ма тоже принадлежит к людям, которые сделали себя сами. Он выучился на педагога, некоторое время работал на низкооплачиваемых работах, а в 1995 году самостоятельно организовал интернет-версию журнала "Желтые страницы", заняв у знакомых стартовый капитал в размере 2000 долларов. В 1999-м он основал Alibaba Group и неимоверными усилиями и грамотной стратегией смог за десять лет выиграть конкуренцию за китайский рынок у американского гиганта eBay. И сейчас нет ничего удивительного в том, что он делится опытом своего успеха с согражданами и при этом присягнул на верность Компартии и государственному руководству.