Советский человек Марк Захаров

Несмотря на 85-летний возраст, Марк Захаров не планировал отлеживаться и к чему-то там такому готовиться. В сентябре он должен был приступить к репетициям нового спектакля "Капкан". Роли были распределены. Певцов, например, Сталина играет. Но в "Ленком" Марк Анатольевич больше не вернулся.

По законам некролога говорить о его фильмах долго не буду, это реально тот случай, когда их смотрели все и восприятие у всех было разное, и это хорошо. Я влюбился в фильмы Марка Захарова в детстве, когда мне было лет 12–13, и с тех пор не раз с радостью пересматривал и "Обыкновенное чудо", и "Тот самый Мюнхгаузен", и "Формулу любви", и "12 стульев" (для меня это лучшие стулья), и как завороженный смотрел "Убить дракона", не воспринимая эту радикальную пьесу-сказку как непрекращающуюся борьбу с советским режимом. Это уже потом мне объяснили "умные" люди, что там к чему. Лучше бы я этого не знал до сих пор и думал, что это просто про добро и зло, любовь и свободу и всё такое вечное.

Стоит выделить его мощный талант подтягивать к своим специфическим фильмам самых крутых людей. Будь то композитор Рыбников или драматург Горин. Ну и актеры, конечно, — Леонов, Янковский, Караченцов, Миронов, Абдулов...

Детство и юность тем и хороши, что ты не задумываешься над мелочами. Я обожал музыку из фильмов Марка Захарова и знал большинство диалогов наизусть, но я не был в курсе политических взглядов самого режиссёра, и мне было спокойно. Главное — фильмы.

А с возрастом начинаешь интересоваться. С одной стороны — с любой властью подозрительно был дружен, Крым поддержал, с другой — зачем-то сжёг в прямом эфире партбилет — взрослый вообще человек? Один из первых призвал похоронить Ленина и шумно поддерживал Ельцина.

Был похож на конъюнктурщика, да такого искусного, что становится понятно: он вообще не про гражданскую, социальную или какую бы там ни было позицию, он будто и взглядов своих не имел. Но тут важно заметить! Мировоззрение ему заменял "Ленком", который и был для него родиной — малой, большой и исторической тоже.

И право слово, театр не худший вариант родины!

Необходимо отметить, что советская власть при всех её суровостях почему-то поощряла появление таких театров-родин, добавлявших яркие краски в букет цветущей имперской сложности. "Современник" Ефремова, "Таганка" Любимова и пр. А сейчас всё меньше таких театров остаётся, и это страшно обедняет большую родину. Также стоит напомнить, что все фильмы и революционные спектакли Захарова всегда выходили. И правок там было немного. И, пожалуйста, не говорите, что "сверху" не выкупали все эти его фиги в кармане.

Но если определённый круг людей начинают перегибать, передёргивать, утрировать и толкать большого художника в свой митингующий автобус, то надо их иногда бить по рукам, потому что не все, даже самые либеральные представители творческих профессий, так просто ложатся под вашу систему ценностей. Посмотрите, что пишет кинокритик Антон Долин:

"Так вышло, что фильмы и спектакли Захарова не только отразили эпоху, но и определили её. С одной стороны, они были идеальным воплощением застоя (карьера Захарова началась на стыке 1960–70-х), поскольку строились на уклончивых метафорах, разговаривали на "эзоповом языке", понятном позднесоветскому интеллигенту с полуслова. С другой стороны, через закодированный словарь сказки — лучшие захаровские вещи — контрабандой проносили в социум свободу.

Придуманные им в соавторстве с незаурядным драматургом Григорием Гориным герои-нонконформисты, якобы принадлежавшие другим эпохам, справлялись лучше, чем самые непримиримые диссиденты или писатели самиздата. Любимцы публики — непокорный хулиган Тиль, ироничный фантазёр Мюнхгаузен, молчаливый парадоксалист Свифт — смогли сделать то, о чем затаённо мечтали многие, — "убить дракона" (так назывался последний фильм Захарова, поставленный в 1988-м). То есть разрушить систему лжи и подавления, которая, казалось, не может быть опрокинута никем и никогда".

Как высокопарно! Тут тебе и "свобода контрабандой", и "система лжи и подавления". И, конечно, сразу хочется отреагировать: мол, где
великие (да хоть бы хорошие) произведения в новой системе свободы и демократии? Советский дракон побеждён, а нам приходится пересматривать только старые метафорические сказки про добро и зло.

Оказалось, что Марк Захаров был частью всего этого рабского мирка и умер вместе с ним. Как художник умер. Другое дело, что Марк Анатольевич сам всё прекрасно понимал, и об этом вам не расскажут защитники либеральных ценностей.

Вот как он вспоминает операцию на сердце:

"В 1993 году мне настоятельно порекомендовали сделать операцию шунтирования на сердце, и я вылетел в Германию в прекрасном настроении, потому что об операции старался во время полёта не думать. Этому очень способствовали разного рода напитки, подаваемые на борту авиалайнера.

При коронарной разведке с помощью катетера, вводимого в сосуд, ведущий к сердцу, я, помнится, тоже не очень волновался.

— Так, так, хорошо… замечательно… приближаемся к сердцу. А вот и сердце!

После этой фразы немецкий врач почему-то долго раздумывал и сказал потом что-то такое, что мне уже тогда очень не понравилось, даже по-немецки, без перевода.

А мой переводчик, подумав, высказался в том смысле, что сердечная мышца в очень, просто на редкость хорошем состоянии, как будто специально для операции.

Через несколько дней, когда пришла уверенность, что точно останусь на этом свете, я спросил у переводчика:

— А что это была за фраза, после которой вы долго искали литературный перевод? Что сказал немец?

Немец тогда сказал: "Как же этот парень сюда долетел?"

— Почему же я, по-вашему, долетел?

Доктор-переводчик был допущен в операционную и видел, как из меня делали цыплёнка табака. Он некоторое время раздумывал, потом честно признался:

— Есть, вероятно, у вас какие-то отличия…

— От нормальных людей?

— Да.

То есть если бы на моём месте был нормальный, цивилизованный немец — он бы не долетел?

— Никогда.

— А я…

— А вы, как бы сказать, такой… упёртый.

— Советский человек?

Именно это я и хотел сказать. Это было важным открытием для меня за последнее время. Никакой я не прогрессивный демократ, не одухотворённый либерал и не сторонник гражданского общества. Я — советский человек".

Спасибо за творчество, Марк Анатольевич.