Протест панк-рокеров накануне "Нашествия"

Кто побойчее — путешествует,
Другие у подъездов курят.
А где-то фестиваль «Нашествие»
Который год уже лютует.

Там раньше жёг Мишаня Козырев,
Такой промоутер известный,
«Чайф» выводил, «Любэ» с Глюкозою,
А щас там, блин, неинтересно.

Расставив танки по периметру,
Сидят на башнях там вояки,
Не минут взора их орлиного
Ни хипанов, ни панков сраки.

А те за пиво жигулевское
Полсотни выдать не готовы,
И курят снадобье торчковское,
Слюну пуская, как коровы.

Потом, когда они обкурятся,
Спускаются вояки с башен,
То улыбаются, то хмурятся,
Их вид молодцеват и страшен.

Вояки панкам трут про армию,
Контракты лихо доставая,
И тот, кто эльфом был из Нарнии,
Стал дурачком из-под сарая.

Очнётся он в казарме утречком,
Как завопит: - Маманя, кофию! -
Да пряжечкой ему по пузечку
Сержант вдруг выпишет, мудофелю.

Контракт подписывал? Подписывал!
Вот крестик, пальчик и печаточка.
Домой? А почеши-ка лысого!
А ну-ка, рой траншею, лапочка.

Но тут за лапочек впрягаются
Вольнолюбивые панк-рокеры,
И плюс Монеточка-красавица
Плюет на игрища жестокие:

Не будем шпилить на «Нашествии»,
Где наших братьев похищают,
И в солдафонов их впоследствии
Посредством пыток превращают.

Выходит бывший панк из армии,
Блюет на нашем на концерте,
И под Михайлова и Ваенгу
Хипушек трахает до смерти.