Забрать себе Летова
Тринадцать лет без Егора Летова. Чёртова дюжина.
Бывает, встретишь хорошего человека и спросишь у него, что он из музыки любит, а он как-то нехотя скривится и признается: «Ну… Летова люблю». Интересуешься: «А чего так скомканно это говоришь?» А он отвечает: «Да его сейчас вроде как все любят… Мода».
Казалось бы, что плохого в том, что спустя столько лет имя Егора Летова у всех на устах, люди слушают искренние и талантливые песни, здорово же?!
Ну да, только всё равно возникает некоторый диссонанс из-за этой всеобъемлющей признанности в прогрессивных и тинейджерских кругах.
Немного раздражают все эти кавер-альбомы, которые инициирует «Медуза» и в которых принимают участие все: от «Ленинграда» и НАИВа до Нойза МС (не омские популярные группы вроде «25/17» и не поэты-рэперы вроде Хаски и Типси Типа, которые явно лучше понимают творчество ГО); все эти признания от молодых неолиберальных бунтарей вроде солиста «Порнофильмов», который показывает необуржуазному Дудю татуировку с изображением Летова; все эти антиомоновские кричалки и агитки с использованием строчек Летова; все эти псевдоинтеллигентные прозападные YouTube-программы, где гадают на стихах Летова.
Бесит.
Конечно, Летов у каждого свой и все имеют право его любить и слушать. И на здоровье!
Просто когда условный Шнур (против воли Летова) поёт: «Винтовка – это праздник», то всё в песне Летова меняется и воспринимается неверно, всё становится пошлым. То же самое происходит, когда лютые антисоветчики утверждают, что если бы не Егор Летов, то и их творчества никогда бы не появилось. Да, мы бы много потеряли.
Не было ничего странного, когда песни Летова пели грязные панки во дворах, не смущали эти надписи «ГрОб» на заборах, было классно смотреть, как нацболы скидывают со сцены оголтелых фанатов, чтобы Летову никто не мешал петь. Мы гордились, что Летова не крутят на «Нашем радио», потому что понимали, что его боятся. Правильно боялись.
В этом был драйв и органика. В этом была правда.
Но капитализм устроен таким образом, что самый антикапиталистический фильм «Бойцовский клуб» делает огромную кассу и приносит кучу денег капиталистам.
Злого, сложного, матёрого, разнообразного, тонкого, противоречивого Летова взяли и набили себе на руку, чтобы потом этой рукой держать микрофон и петь в него: «Россия — храм тоски и грусти. До встречи в здании суда!»
Почему всё это слишком бросается в глаза? Да потому что с классовой точки зрения Летов абсолютно чужд этой публике. Эта публика вызывала у него отвращение.
Недавно я спросил у Сергея Летова, не раздражает ли, что его младшего брата Егора пытаются использовать люди не совсем его толка? Он ответил: «С ним «заодно» нетрудно быть, потому как в его песнях можно найти и за, и против. С тем, что либералы его творчество пытаются использовать, я нередко сталкиваюсь. Он сам мне говорил еще в 1998-м, что все кругом пытаются использовать его популярность среди молодежи».
Давно же это длится.
У меня нет никаких амбиций забрать Летова себе.
Что-то в его творчестве мне нравится, что-то нет, но я, как нормальный человек, пытаюсь воспринимать его фигуру целиком, и когда кто-то пытается оторвать кусочек летовской бороды и бежит с ним на баррикады, то такому человеку хочется подставить подножку. Усадить его на собянинскую плитку, достать из кармана книгу с разными интервью Летова и зачитать некоторые отрывки:
Например, этот: "Еще в 1988 году на фестивале в Новосибирске мы заявили, что являемся истинными русскими коммунистами, народными коммунистами».
Или такой можно: «Я никогда не симпатизировал демократам, то есть буржуям. Та война, которую мы вели в 1987 году, была в первую очередь войной трансцендентной».
Ой, а может, еще такой его афоризм найти: «Я бы сравнил социализм и демократию как мироустройство муравьев и мироустройство тараканов».
Да что там интервью, кто их читает? Лучше музыка.
Было бы здорово запереть в комнате (пусть даже в винной) Чичваркина, Козырева, Ройзмана, Солодовникова, Кашина… Кто там еще? Сейчас столько фанатов Летова появилось, что глаза разбегаются. Запереть и поставить им его альбом «Звездопад». Ребята любят пронизывающий насквозь голос Летова, вот бы и послушали, как этим голосом можно петь свои любимые и самые родные советские и революционные песни.
Да, жутко надоела эта дележка, но еще больше надоело вот это вот вечное упрощение. Это же вам не Макаревич, не певец Кузьмин. Вы не тем товарищем прикрываете свои умопомрачительные политические и даже эстетические взгляды.
Хочется поговорить про песни, про стихи, про судьбу, но снова и снова приходится бить вас по рукам, потому что обидно за того парня, который опустив голову говорит: «Ну… Летова люблю».